— Живая вода. — Захариил резко принял сидячее положение, оглядываясь вокруг, словно впитывая все детали за раз. — Где она?
— Ты исцелился. — Это всё, что Аннабель была способна произнести после пережитого шока.
Взгляд изумрудных глаз, столь же чистых, как и жидкость в её руках, упал на неё. "Вода жизни?" Тревоги отступили. Их заслонило прекрасное лицо ангела — воплощение грёз, настолько чудесное, какое ни одному смертному даже и не снилось.
У Аннабель перехватило дыхание. Её кровь забурлила от чего-то другого, но не от ярости. Ей захотелось закричать от радости и кинуться в объятия ангела. При виде такого потрясающего чуда ей хотелось петь и танцевать. Ей хотелось большего, чем она готова была признать.
— Ты выжила, — произнёс Захариил.
Ни тени эмоции в его голосе, отчего было довольно непросто определить, что же ангел чувствовал на самом деле.
— Выжила. Благодаря тебе. Так что, спасибо. Я понимаю, что этим я не отплачу тебе за то, что ты принял весь удар на себя. Всё, что я могу, так это сказать, что мне очень жаль, что так вышло. — Аннабель лепетала. Она понимала это, но не могла остановиться. — Если бы у меня было нечто большее, я бы не задумываясь, отдала.
— Мне бы хотелось ответить, что я сделал это с удовольствием. Да, мне бы очень хотелось так ответить, но это причинило зверскую боль.
Аннабель подавила смешок.
— Ты только что пошутил?
— Пошутил, сказав правду? — Ангел взмахнул рукой в её сторону. — Живая вода, — повторил он. — Дай её мне.
— Вот, возьми. — Аннабель протянула пузырёк.
Захариил медленно и осторожно забрал пузырёк из её зажатого кулачка.
— Кто дал тебе это?
— Колдо.
В его глазах она увидела вспышку шока, которую даже мужественный Захариил не смог скрыть.
"Ого. Неужели воин нарушил какое-то правило?"
— Но я несу ответственность за это, — поспешно добавила Аннабель. — Я попросила его об этом. Поэтому и наказание должна нести я. — Колдо и так совершил достаточно для неё с Захариилом. Аннабель была обязана ему жизнью, и согласно её новому лозунгу, ей стоило отплатить ему добром.
— Где он?
Как бы ей ни нравился Захариил, скольким бы она ни была ему обязана, и учитывая, что она его не слишком хорошо знала, Аннабель не отдаст ему на растерзание другого парня.
— Что ты намерен с ним сделать?
У Захариила на скулах заходили желваки.
— Я бы не смог навредить тому, кто помог мне, если именно на это ты намекаешь.
Очень хорошо. Аннабель указала на воина, всё ещё бессознательно лежащего на полу.
— Это не моих рук дело. Он ушёл, а вернулся уже в таком состоянии.
Захариил поднялся. Одеяние ниспадали к ногам. Он закупорил пузырек и через мгновение тот исчез.