Я замечаю высокую женщину. Она мне кажется умной и понимающей, но при этом отстраненной и недоступной. Меня начинает тянуть к ней. Мне кажется, что она занимается проституцией, по крайней мере, на жизнь зарабатывает и этим тоже. Это меня огорчает, и одновременно я стараюсь показать, что поощряю это ее занятие. Я боюсь, что она узнает, насколько я не воспринимаю ее такой.
Я держу в руках пластинку: это современная авангардная музыка. На конверте пластинки – какие-то картинки. Внезапно они оживают и начинают двигаться.
Даже после многих десятилетий аналитической практики меня не перестает удивлять и даже поражать сила некоего психического центра в каждом из нас, что порождает такие убедительные образы и выдает их нашему сознанию. Способен ли кто-нибудь придумать что-то такое сознательно? И все же мы переживаем еженощно подобные драмы, чтобы воплотить их в жизнь при свете дня, поскольку эти и подобные им интрапсихические образы управляют и нашим настроением, и нашими поступками. Мы, в конечном итоге, – существа мифологические. И наши мифологические движения проявляются как реакция на те силовые поля, пульсация которых ощутима даже под поверхностью вещей. Поэтому давайте рассмотрим этот сон поподробнее.
Помните, в чем заключалась проблема этого человека: успешный в бизнесе, в жизни в целом, если считать деньги мерилом успеха, в личной жизни он никак не мог достичь постоянства. Его общее настроение явно свидетельствовало о депрессии, граничившей с эмоциональным срывом. Теперь взглянем на образы из сна.
Фрагмент первый помещает его в викторианскую обстановку, иначе говоря, в атмосферу старого дома. Все мы живем в таких старых домах, поскольку дом – символ резидентной эго-структуры, ценности и сценарии которого даже по прошествии поколений продолжают управлять обстоятельствами и поступками ныне живущих. В контексте этой заряженной истории усиленное желание разобраться во всем дает о себе знать: мужчина, видевший этот сон, предпринял сознательное решение о психотерапевтической работе. И хотя сеансы психотерапии, конечно же, сосредоточены на его настоящем, они естественным образом затрагивают и образы личной истории, которые мы сохраняем в себе. Поскольку же они постоянно переплетаются с сознательной жизнью, он испытывает раздражение. В то же время он, то есть его эго-сознание, ощущает, что он неплохо сыграл теми картами, которые сдала ему жизнь. Под каким углом ни смотри, как ни оценивай его успехи, у него везде хорошие показатели. (С позиции материалистической культуры, он в полном порядке. Его болезненные переживания всецело находятся в психологической плоскости.)