— Слушаюсь! — отозвался Рудаков и не удержался от вопроса:
— А что, собственно, происходит?
— Я думаю, когда ты увидишь содержимое потайного отделения, ты сам ответишь на свой вопрос, — мрачно усмехнулся я.
Утром следующего дня Вахман уехал в Минск. Ровно через пятнадцать минут после начала обеденного перерыва у служащих штаба я вошел в помещение дежурного. Там находился только его помощник. Увидев меня, он вскочил с места, но я движением руки оборвал его рапорт:
— Я поработаю с документами в кабинете гауптштурм- фюрера Вахмана, — сообщил я. — Выдайте мне ключ от кабинета и ключ от сейфа.
Дежурный выдал мне два ключа, я расписался в журнале выдачи и вышел в коридор. Проходя мимо кабинета Рудакова, я постучал в дверь условленным стуком. Из кабинета немедленно вышли Рудаков с Клембовским. Мы прошли в кабинет, я открыл дверцу сейфа и сказал Клембовскому:
— Прошу! Покажите, что вы не утратили своего мастерства. Время пошло.
Клембовский подошел к сейфу и прикоснулся к фирменной табличке на задней стенке. Я не уловил, что он сделал: я только увидел, как табличка отскочила и повисла на одной из заклепок. В руках у Клембовского появилась связка изогнутых кусков проволоки. Клембовский принялся засовывать их в открывшуюся за табличкой скважину. Он тяжело сопел, на его лбу выступили крупные капли пота, но он, не делая попытки их вытереть, продолжал свое дело.
Его усилия увенчались успехом: задняя дверца, казавшаяся единым целым с боковыми стенками, выдвинулась вперед и плавно отъехала в сторону, обнажая столь вожделенное для меня содержимое.
— Прошу вас, штандартенфюрер! — с плохо скрываемым удовлетворением сообщил Клембовский.
— Пять минут сорок секунд, — констатировал я, сверившись с хронометром. — Гораздо меньше, чем вы говорили!
— Солидный человек всегда имеет солидную фору, — заметил Клембовский.
Вожделенное содержимое представляло собой четыре ученические тетрадки, вложенные в сейфовые ячейки для денег и драгоценностей. Я достал первую попавшуюся и прочитал выполненную аккуратным почерком надпись на обложке: «СС-гауптштурмфюрер Рудаков». Я протянул тетрадку Рудакову:
— Бери и читай. У нас мало времени.
На другой тетрадке я прочитал: «СС-обергруппенфюрер фон дем Бах». Я еле удержался от желания прочитать ее, взял следующую и обнаружил именно то, что ожидал: «СС-оберштурмбаннфюрер Герлиак». Я с нетерпением открыл тетрадку и принялся жадно изучать ее содержимое. Мои биографические данные, служба в Баварской политической полиции и в СД до 1942 года освещены очень скупо. Но вот дальше все изложено предельно подробно.