Едва ли Флорентина замечала непрерывно сменяющие друг друга унылые и холодные дни, так остро контрастировавшие с теплым уютом и дружелюбным спокойствием ее покоев. Старую больную няню, вопреки всем опасениям девушки, оставили присматривать за выздоравливающей, разумно решив, что столь близкий ей человек-принесет гораздо больше пользы и душевного покоя. И если посмотреть на долгие вечера, проводимые за безмятежными разговорами и воспоминаниями о давно ушедшем прошлом, стоит признать, что они были не так уж и неправы. Многие часы были посвящены рассказам любимых легенд и песен, читаемых нараспев старушкой. Особое предпочтение она отдавала древнескандинавской Песне о князе Велунде, записанной исландским ученым Сэмундом Мудрым. Демоническая составляющая бога-кузнеца, загадочная и властная природа, запретные тайные знания, сама профессия героя, архетипическая, исторически связанная с шаманством и темными силами, — все это заставляло девушку снова и снова возвращаться мыслями к незаконченной истории ее семьи, зияющей рваными дырами и противоречиями.
Несмотря на кажущееся внешнее физическое выздоровление, Флорентина с каждым днем все более тревожилась внутренними сомнениями и размышлениями, изводя себя мнительными предположениями. Все чаще она вспоминала чудные гармонии, подслушанные в классе мистера Бальдра, под которые он, словно сотканный из тончайших переплетений света, в забытьи отрабатывал новые pas. Свойственная девушке синопсия[22] породила в ее душе сказочные видения, проникнутые всеми оттенками ярких солнечных лучей, в которых родной сердцу учитель представлялся воздушным сильфом, умиротворенным и парящим над зыбкой почвой жизни, олицетворяя собой античную harmoniam mundi[23].
К искренней радости девушки, ее состояние вскоре пришло в норму, отчего она получила долгожданную свободу передвижения по замку и былую самостоятельность внеурочных занятий. Но идея, возникшая на почве услышанной музыки, не отпускала ее и постепенно переросла в l’idee fixe[24]. На периферии сознания настойчиво билась мысль о том, что музыкальные изыскания, теоретические и практические, помогут подобрать ключ к подозрительно затемненным и умалчиваемым пятнам истории. И в один из тихих зимних вечеров, проводимых в наполненной горячим теплом гостиной, Флорентина осторожно высказала просьбу sa maman, испытывая при этом горькое, наполненное ароматом полыни, чувство deja vu[25].
— А еще я заметила сегодня, проходя сквозь зимнюю оранжерею, что куст полиантовых роз, столь любимых вами, наконец зацвел. Я велела садовнику срезать небольшой букет в ваши покои, — проговорила девушка, не отрывая сосредоточенного взгляда от лежащей на коленях книги, словно продолжая прежний разговор. Ее волнение от предстоящей беседы и задуманной просьбы выдавали лишь чересчур напряженные плечи, застывшие в горделивой и независимой осанке.