– Да, – кивнул Войтех. – И еще до этого видел в одном из домов. Так я нашел письмо, которое показывал вам сегодня.
– Что именно ты видел? Кроме письма?
– Ничего внятного. Всполох огня, буксующее колесо… И, кажется, я видел эту деревню глазами отца нашего целителя. Я не уверен в последнем.
– И ты думаешь, что это лишь часть твоих видений? Что на самом деле ты видел гораздо больше, просто не помнишь?
– Я почти уверен, что на пустыре, перед тем, как упасть в обморок, я видел сразу несколько вспышек. Такого интенсивного наплыва видений у меня раньше не было, я думал, голова просто лопнет, – он вздохнул. – Возможно, поэтому я и отключился. И теперь ничего не помню.
– Как давно у тебя эти… видения? Я не просто так спрашиваю. Можешь считать это сбором анамнеза, врачи всегда так делают.
– Это началось недавно, – послушно ответил Войтех. – Года два назад. После полета.
Это многое объясняло. Саша мало знала о космонавтике, но как врач прекрасно понимала, какой это стресс для организма. Может, Войтех просто не был готов?
– И как часто это происходит? Может, есть какая-то система?
– Если она и есть, то я ее пока не заметил, – он пожал плечами. – Это может не происходить месяцами, а потом случаться несколько раз подряд. Когда возвращаюсь на место видения, оно не повторяется. Так что не знаю, от чего это зависит.
– Почему эти видения у тебя начались здесь, ты тоже не можешь объяснить? Или они начались раньше, и мы именно поэтому сюда приехали?
– Нет, до этой деревни видений не было уже давно, – уверенно заявил Войтех. – Я понятия не имел о Комсомольской. Меня интересовал только целитель.
– Ну что ж, – Саша выбросила сигарету в неизменную консервную банку и повернулась к нему, – если ты уверен в том, что твои видения на пустыре важны, можем попробовать гипноз. Почему бы и нет? Других вариантов у нас все равно нет. Как мы могли убедиться, беседовать с нами эти призраки вряд ли согласятся.
– Отлично, тогда завтра надо будет этим заняться, как только появится возможность, – Войтех поднялся на ноги. – Только, Саша, – он серьезно посмотрел на нее, – мы можем это не афишировать? Я пока не готов всем об этом рассказывать.
– Естественно, – она почти обиделась, – я же врач. И понятие врачебной тайны мне знакомо.
– Кстати, врач, – Войтех снова развеселился. – У тебя нет снотворного? Я хотел бы поспать хоть немного, но спина болит так, что спать можно только на животе, а это затруднительно в наших условиях.
– Ты всерьез спрашиваешь у анестезиолога, нет ли у него снотворного? – улыбнулась Саша, поднимаясь вслед за ним. – Только от него ты завтра весь день проспишь. Пойдем, я тебе лучше обезболивающего дам.