Пожалуй, труднее всего вам будет смириться с количеством погибших. Инфлюэнцей (гриппом), например, вы наверняка болели, и не раз. Но вот ничего подобного елизаветинскому гриппу вы не видывали никогда. Болезнь пришла в декабре 1557 года и свирепствовала в течение полутора лет. За десять месяцев с августа 1558 года по май 1559-го смертность практически утроилась, составив 7,2 процента (обычно количество смертельных случаев не превышает 2,5 процента)[97]. От инфлюэнцы умерло более 150 тысяч человек — 5 процентов всего населения Англии. В процентном соотношении эта эпидемия была страшнее, чем великая пандемия «испанки» 1918–1919 годов (тогда смертность составила 0,53 процента)[98]. Еще одна знакомая болезнь — малярия, которую во времена Елизаветы называли «болотной лихорадкой» (ague) или просто «лихорадкой» (fever). В современном мире она ассоциируется в основном с тропическими странами, но в болотистых местностях Англии XVI века, в частности в «Болотах» Линкольншира и Кембриджшира, Норфолкских топях и близ болота Ромней в Кенте, она унесла тысячи людей. Никто и не подозревал, что дело в комарах: люди думали, что болезнь вызывает испорченный воздух, поднимающийся из низких, сырых болот (отсюда и сам термин mal-aria). Так что хорошего лечения вы точно не дождетесь. Младенческая и детская смертность вокруг болота Ромней невероятно высока: 25–30 процентов детей умирают, не дожив до четырех лет. Общая смертность превышает 5 процентов — вдвое больше среднегодовой, так что жилось там примерно так же, как при непрерывной эпидемии гриппа. Врачей в тех местах вы просто не найдете. Большинство местных ректоров и викариев живут в других местах, а похороны, браки и крещения от их имени проводят клерки. Один писатель так говорит о приходах Бермарш и Димчерч, находящихся близ болота Ромней: «И воздух, и вода ужасно действуют на здоровье обитателей этой болезненной и заразной земли, и это лишь подтверждают их бледные лица и короткие жизни».
Чума
Грипп и малярия, конечно, серьезные болезни, но не они — главные убийцы эпохи. Этот «титул» принадлежит чуме, или «мору» (pestilence — прим. пер.). Никто не знает точно, сколько людей умерло от нее за время правления Елизаветы, но, скорее всего, не менее 250 тысяч человек. В 1565 году жители Бристоля подсчитали количество жертв чумы за этот год и насчитали 2070 человек — почти 20 процентов населения. Через десять лет, после еще одной смертоносной эпидемии, погибло еще 2000 человек. В Норидже худшая эпидемия чумы случилась в 1579–1580 годах, когда от нее умерло 4193 человека — четверть населения; почти половину жертв составили иммигранты