Тем не менее наши предки и жили, и добивались успеха. Мы — потомки тех, кто выжил. Елизаветинские англичане — это не какой-то далекий, чуждый народ, а наши семьи (можно даже сказать «это мы»), и они показали нам, что способен пережить человек. Им пришлось иметь дело с чумой, низкой продолжительностью жизни, детской смертностью, жестокостью общества, суевериями, суровыми зимами и туго натянутой веревкой закона: человечество невероятно стойко. Более того, нашим предкам удалось не просто справиться с проблемами: они строили, собирали и создавали. Они страдают от голода, но тем не менее совершают кругосветное плавание и добираются до Арктики, смеются и поют, сажают фигурные сады и делают фигурки из сахара для банкетов. Они смотрят на звезды и устанавливают Земле новый курс вокруг Солнца. Они боятся, но в то же время возбуждены и влюблены.
Больше всего поражает то, что многих перемен в обществе люди добиваются в одиночку. В современном мире даже политик, избранный подавляющим большинством голосов, чаще всего не может серьезно изменить страну. Да, именно лидер держит руки на руле, но радикально сменить курс почти невозможно. Государственные служащие противятся ему. Демократический процесс ограничивает его возможности, а политическая партия, к которой он принадлежит, контролирует его. В XVI же веке отдельным людям удавалось изменить общество самостоятельно. Прежде всего, конечно, мы говорим о королеве. Переход к протестантству — инициатива Елизаветы, а новая английская религия, по сути, разработана ею лично. Она не только поворачивает руль, но и крепко его держит и отталкивает любую руку, которую пытаются положить ей на плечо. Кроме того, Елизавета достойна похвалы за то, что постоянно была на виду — даже после того, как папа отлучил ее от церкви и ее жизнь оказалась в опасности. Она запросто могла просто спрятаться за дворцовыми стенами, но тогда у нас не было бы Глорианы, царственного символа суверенитета и национальной гордости Англии. Народ — не весь, конечно, но большинство — обожает ее и считает настоящей богоизбранной правительницей. Она решает не выходить замуж, и, хотя с политической точки зрения решение было абсолютно правильным, ей пришлось принести большую личную жертву: в поздние годы она страдала от грусти и одиночества. На ее плечи возложено столько обязанностей, что ее невозможно представить во дворце в одиночестве, примеряющей очередной парик, не вспомнив слова Шекспира из «Генриха V»: «О, скольких благ, доступных каждому, лишен король! А много ль радостей ему доступно — таких, каких бы каждый не имел, коль царственную пышность исключить?»