В отблесках костра медно блеснул кувшин, который Тахир поднял высоко, всем на обозрение: я, мол, с миром и с выпивкой. Пришел он лишь с одним спутником – высоким жилистым парсом с длинными вислыми усами и таким же длинным воинским чубом на бритой смуглой голове. Оба без кольчуг, безоружные, в широких длинных рубашках на широкие штаны. И в туфлях на босу ногу. По-домашнему. Безобидно.
– Садись, раз пришел, Тахир. – И нерегиль махнул, чтобы гостям подтащили к костру ковер.
– Я пришел выпить за твое здоровье, – без обиняков начал парс, усевшись и выставив перед собой кувшин. – И попросить прощения за то, что сказал вечером. Да буду я жертвой за тебя, Тарик, ты спас мне жизнь, и я должен тебе – отныне и до самой смерти.
Блеснув перстнями-печатками на тонких смуглых пальцах, ибн аль-Хусайн приложил руку к груди и склонил голову.
– Я принимаю твои извинения, Тахир, – так же коротко ответил нерегиль.
Парс стал разливать по пиалам.
– Набид, – усмехнулся он прозрачной светлой струйке, пускавшей веселые пузырьки на дне посудин.
– Финиковое вино, – пояснил Намайо остальным.
– Почему вы не делаете вина из винограда? – подивился Нуаду.
– Набид играет в чаше, а потом в голове, – засмеялся Тахир и залпом опрокинул пиалу.
Вино и впрямь оказалось приятным на вкус – умеренно-сладким и освежающим.
– Рассказывают, что халиф Харун ар-Рашид лишь единожды выказал опьянение набидом – когда не смог написать ответные стихи своей любимой невольнице. Та упрекнула его за невежливость, и халифу пришлось позвать Абу Нуваса, дабы тот составил ответные бейты, – покивал Тахир в свою пустую чашку.
– Это очень интересно, о Абу Сулейман, – вежливо сказал Тарег, вертя между пальцев свою пиалу. – Но ты же не дворцовые сплетни нам пришел пересказывать. Говори, что хотел сказать, я не обижусь.
Парс смущенно хмыкнул, опасливо покосившись в ответ:
– Ты и вправду читаешь мысли, о самийа!
– Читаю, – честно признался Тарег.
– Тогда скажу как есть, – посерьезнел Тахир и отставил пиалу. – Я полагаю, что ты действуешь неверно. Ты ждешь, когда карматы предпримут действия – и отвечаешь. Ты как хвост, а с их численным преимуществом и с нашими потерями нужно быть головой.
– Навяжи врагу свою тактику – и получишь преимущество в стратегии, – пробормотал Меамори по-аураннски у нерегиля за спиной.
– Что? – переспросил Тахир.
– Но-Нейи перевел на свой язык твои слова, о Тахир, – серьезно отозвался нерегиль. – Прямо перед твоим приходом Меамори говорил то же самое – но по-аураннски. «Не будь хвостом, будь головой» – хорошее выражение. И меткое.