– Знаю. На требуху пустит.
– Но…
– Я все равно не жилец, – красные воспаленные глаза снова уставились Абу-аль-Хайру в переносицу.
Вино Тахира не брало: видимо, парс пил давно и не прекращая.
– А так… хоть дети жить будут…
Начальник тайной стражи наклонился и прищурился:
– Чего она хочет?
– Ведьма-то? – зло осклабился Тахир. – Ушрусанская злобная сука – да благословит Всевышний матушку эмира верующих! – велела мне сниматься с лагеря и, бросив обоз, маршем идти на столицу. То бишь на встречу с ней. Госпожа Мараджил желает встретить сына подарком в виде верного престолу парсидского войска.
– И отгородиться от Тарика рядами парсидских копий… – пробормотал Абу аль-Хайр.
Парс запрокинул кувшин и хлебнул прямо из горла. Малиновая густая жидкость потекла по подбородку и на роскошную ткань кафтана.
– Так-таки велела бросить обоз? – вдруг усмехнулся начальник тайной стражи.
Тахир хмыкнул и оторвался от посудины:
– Не весь, о Абу аль-Хайр. Невестку велела прихватить всенепременно. А остальных женщин приказала убить.
– Что?!
– Не сейчас. Чуть позже. И свалить все на принца Ибрахима и его родню. Мол, подослали убийц и весь харим солнцеликого нашего властителя порешили. Одна госпожа Нум спаслась, и то, потому что ехала, терпя неудобства, с главными силами.
– Она что, рехнулась?!
– Она Джамилю мою с дочкой и младенчиком у себя в горах держит, – призрачным голосом отозвался парс. – Слышишь меня, Абу аль-Хайр? Джамиля моя и детишки где-то в Ушрусане в подвале сидят.
И поднял перекошенное, с капающим красным подбородком лицо:
– Так что я велел госпоже Нум снаряжаться в дорогу, о Абу аль-Хайр… А что я могу? Что я могу сделать, а?!
И Тахир обреченно обхватил руками голову.
– Похоже, ты оказался между двумя драконами, о ибн аль-Хусайн, – задумчиво проговорил начальник тайной стражи и отставил стаканчик.
– Драконами… – покивал парс. – Это ты правильно сказал, о ибн Сакиб. Драконами. Нелюдями. Нельзя так, где же небесная справедливость… Одна у меня надежда: встретившись, нерегиль и эта страшная демоница друг друга поубивают…
– Зря надеешься, – усмехнулся Абу аль-Хайр. – Эмир верующих запретил Тарику покушаться на жизнь своей досточтимой матушки.
Парс в сердцах плюнул и снова налил в пиалу.
Вазир пощипал кончик бороды и улыбнулся:
– Но я знаю, как тебе помочь, о Тахир.
Тот отмахнулся:
– Как? Что ты хочешь сделать, о ибн Сакиб?
– Убить дракона.
Тахир поперхнулся вином.
– Клянусь Всевышним, я повыбиваю ядовитые зубы обеим гадинам. Клянусь всеми именами силы Господа Миров – я этого так не оставлю… – зашипел вазир и сжал кулаки.