— Господин майор, но он русский? — удивленно возразил лейтенант и дал отмашку патрульным солдатам отпустить Криволапова.
— Да хоть черный нигер, лейтенант! Какое вам собачье дело. Вы проверили его документы?
— Да проверил.
— Все в них в порядке?
— Так точно!
— Вы видите, что перед вами стоит герой Вермахта, фронтовик, награжденный Железным крестом, танкист. Вместо того чтобы помочь ему донести вещи и посадить в вагон вы устроили здесь гвалт. Вы плохо выполняете свои обязанности, лейтенант, — Франц был возмущен таким отношением к своему подчиненному, ставшему другом. — Это возмутительно, лейтенант.
Молодой офицер, начальник патруля опешил от резких наскоков Ольбрихта, но он был при исполнении обязанностей и не сдавался. — А вы, господин майор, предъявите свои документы. Кто вы такой!
— Что! Что вы сказали, лейтенант? Я вас посажу сейчас в карцер за незнание обязанностей устава Риберта. Как нужно обращаться к офицеру, старшему вас по званию.
— Начальник патруля лейтенант Бремер, — тут же приложил лейтенант руку к фуражке. Разрешите обратиться герр майор.
— Не разрешаю, лейтенант. Продолжайте выполнять свои обязанности в другом месте. Кругом! Я сказал кругом!
Патрульная команда, недоумевая, но, не выказывая слов пререканий и не оспаривая приказ майора, развернулась и пошла вдоль вагонов в конец поезда.
Майор Ольбрихт сопроводил патрульный наряд хмурым, продолжительным взглядом. — Вы чего стоите? — обратил он свое внимание на отдельных зевак, которые, докуривая сигареты, обсуждали инцидент патруля с фронтовиком майором и не уходили. — Разойтись по вагонам, как сказал начальник патруля. Отправление через пятнадцать минут. Шагом марш! — солдаты и сержанты послушно и безропотно выполнили его приказ.
Франц всем корпусом надвинулся на Криволапова. Тот стоял помятый, растерянный, злой и теребил в руках свалившуюся во время потасовки пилотку танкиста. — Учи немецкий язык, Криволапов, если хочешь уцелеть. Иначе пропадешь в Берлине, — выдавил зло из себя Ольбрихт. — Я не всегда смогу оказаться рядом и прийти к тебе на помощь. Хотя тыловой патруль обнаглел. Все документы ведь были в порядке.
— Спасибо господин майор, — извинился Степан, шмыгнув носом. — Я думал…
— Думал, думал, — перебил его Франц и улыбнулся, — Как говорит ваша пословица «Индюк думал, да в щи попал».
— Не так господин майор, — уже повеселел и Криволапов, — «…в суп попал».
— Какая разница, Степан. Не поспей я вовремя, ты точно бы в суп попал на обед полевой жандармерии. Ну, хорошо, что хорошо кончается. Бери чемодан, — Франц стукнул по нему тростью, — и идем в седьмой купейный вагон. А с патрулем надо вот так разговаривать, как я, унтер-фельдфебель.