— Знаешь, Гриш, — вдруг заговорил он, настолько неожиданно, что я чуть не поперхнулся. — Я убил столько людей, что их кровью можно покрыть бескрайние поля… И вот что я тебе скажу: ты можешь убить, если тебя обязывает долг, или же это происходит во имя защиты себя, или близкого. Ты можешь убивать хоть сотни, тысячи, но никогда, слышишь, НИКОГДА не смей полюбить это дело! Ведь если тебе понравится убивать, то тогда какой смысл в этом? Ведь тогда убийц в мире меньше не станет…
Тогда мне удалось замять этот разговор, и даже перевести в шутку. Я не придавал этому особого значения: ну так, бредни ветерана, прошедшего войну и желающего высказаться.
Но сейчас эти слова всплыли в моей голове огромными буквами, и я разжал кулаки. Только сейчас дошло, что всё это время не дышал. Вообще. Вдохнув в себя побольше воздуха, тут же облегчённо выдохнул, потопав за остальными. Конечно, оставлять труп вот так — на полу в коридоре — было неправильно. Но похоронить его всё равно не удастся…
Они хотят, чтобы я убивал? Я буду. Я буду ненавидеть себя и то, что делаю, но буду убивать. Ибо от этого зависит моя жизнь! Сейчас, идя за предвкушающими сражение Крысолюдами, я с благодарностью вспоминал слова Андрея.
Мы вышли к отвесной стене. В её центре был вертикальный сток, по которому стекала вниз, подобно мини-водопаду, канализационная вода. По правую и левую стороны от этого "водопада" находились поручни, врезавшиеся в стену, и образовывавшие некое подобие лестницы, по которой сейчас взбирались наверх Крысолюды. Странно, но в этом месте не было того магического света, что я встречал в каждом из коридоров. Точнее, он был, но совсем тусклый, и потому разглядеть здесь что-то можно было лишь напрягаясь. Да и воздух здесь был какой-то… тяжёлый, что ли.
Опередив нескольких воинов (Они, чуть кланяясь, расступались в разные стороны), я ухватился за скользкие поручни, положив трубу за пояс, и полез наверх. Карабкаться пришлось недолго: через минуту я уже был наверху. На руках после поручней осталось отвратительное чувство, словно я только что опустил их прямо в унитаз. Ну да ладно. Я вытащил из-за пояса оружие и подошёл к уже притаившемуся у какой-то прямоугольной дыры Сваргу.
— Что у тебя тут? — я присел рядом с Крысолюдом, вытянув шею и стараясь разглядеть, что там происходит.
— Говори тише, Бог, — прошептал Сварг, продолжая сосредоточенно глядеть в дыру. — Видишь? — он отодвинулся в сторону. — Клан Пяты.
Я заглянул в дыру и сосредоточил свой взгляд на открывшемся мне виде, стараясь не упустить ни одной детали. Это место очень сильно напоминало капище клана Руты. Тот же круг, тот же трон из кучи мусора. На троне сидит Крысолюд, одетый как-то странно, закутанный по самое горло. Кажется, он вообще был каким-то стариком… Да, точно. И укутался он, видимо, стараясь спастись от канализационной сырости. Но то, что сразу бросалось в глаза, и чего точно не было на капище клана Рута — это огромных размеров выходящая из стены труба. Из этой трубы сочилась мутноватого цвета вода, которая текла по стоку, наискось разрезавшего круг капища. Вот он — выход! Я чуть ли не захлопал от радости! Но нельзя было ликовать раньше времени: это может создать иллюзию победы в сражении, исход которого на самом деле мне совершенно не ясен. Хорошо бы сейчас дать компу проанализировать ситуацию, да только вот вытаскивать его при Крысолюдах не хотелось совершенно. Придётся думать самому.