— Извините, Ваше Величество, — предупредил он и дернул.
— Не извиняйся, — сказал царь. — Не думаю, что снятие колец входит в курс подготовки молодого бойца. Ведь гвардию не обучают правильно грабить трупы?
Кости не нашел эту шутку смешной.
— Нет, Ваше Величество.
Он потянул сильнее, и кольцо соскользнуло с пальца.
— Положи на стол, — сказал царь и отвернулся.
Костис вспомнил беспокойство Телеуса о том, какой ущерб может нанести этот юноша, если получит власть в свои руки. Обозленный, он прошел к столу и с громким стуком опустил кольцо на обтянутую кожей столешницу. Царь не обратил на него внимания. Костис тихо вышел из комнаты. Царь не приказал закрыть дверь. Он должен был сказать, подумал Костис, но царь промолчал. Костис выбрал место, откуда он мог видеть царя, сидевшего в кресле лицом к окну. Он застыл по стойке «смирно» и приготовился ждать.
Костис изо всех сил прислушивался к звукам из комнаты, надеясь услышать хоть скрип кресла, но царь сидел неподвижно. Из спальни не доносилось ни звука. Вероятно, Его Величество решил вздремнуть.
— Костис, — произнес он наконец. — Переставь кресло. А потом можешь запустить моих болонок назад.
Вопреки собственному желанию, Костис был поражен, насколько точно подходит сравнение элегантных придворных со стаей невоспитанных собак.
* * *
Позже, готовясь ко сну в своей лейтенантской квартире, Костис спросил себя, кто обычно снимает с царской руки драгоценный перстень, и будут ли удивляться слуги, обнаружив кольцо на своем привычном месте? Он посмотрел на свою левую руку, где обычно носил тонкое медное колечко со стрелой Мираса, бога света и покровителя солдат. Еще будучи стажером, Костис вместе со своими друзьями принес Мирасу свою клятву. Теперь каждый из них носил медное кольцо, от которого зеленела кожа.
Костис попробовал снять кольцо, не пользуясь второй рукой. Пальцы соскальзывали. Он попробовал зацепить кольцо за край стола — никакого эффекта. Наконец он сунул палец в рот и зажал кольцо зубами. Потом выплюнул его на ладонь и бросил на стол, где оно лежало, тускло поблескивая в свете единственной свечи. Костис вздрогнул, словно кто-то прошел над его могилой. Он снова надел кольцо на палец и лег спать, пытаясь думать о других вещах.
В небольшом кабинете Релиус выступал с докладом перед царицей. Раньше они принимала его наедине. Теперь здесь присутствовал новый царь. Пока Релиус говорил, Евгенидис сидел, привычно положив лодыжку одной ноги на колено другой и вертел в пальцах золотую монету.
Это отвлекало внимание, но царица не отрывала взгляда от Релиуса. Он пытался как можно тактичнее донести до нее информацию о дворцовых интригах. Публичное пренебрежение Евгенидисом царскими обязанностями могло побудить к действию желающих выполнять их за него. Несколько различных партий надеялись склонить царя на свою сторону и превратить в проводника своих интересов.