Он слушал не слишком внимательно, пока Инна рассказывала о родственниках.
— Тетя Флоренс Брэнд — вдова Альфреда, брата нашего папы и дяди Мартина. У нас двое дядюшек — Мартин и Альфред, и это кажется таким забавным, что мы никогда и ничего о них не знали. Альфред женился на Флоренс Ремингтон, которая приходилась ему какой-то далекой кузиной, а когда он умер, и жена дяди Мартина умерла, миссис Брэнд переехала к дяде Мартину и стала вести хозяйство. И он ее ненавидел. Ее сестра, Кэсси Ремингтон, тоже переехала жить к ним. И он ненавидел их обеих. Еще в доме живет Феликс, сын тети Флоренс. Он пианист...
Сирил оживился.
— Уж не Феликс ли Брэнд?!
— Да, так его зовут. Ты с ним знаком? О, Сирил, это потрясающе!
В его голосе, несомненно, послышался холодок.
— Он аккомпаниатор Хелен Эдриан. У него скверный характер. Я с ним не знаком.
Инна восторженно воззрилась на него.
— Я слышала ее по радио, у миссис Дин, она была прелестна! Как ты думаешь, он ей аккомпанировал в тот момент? О, дорогой, это совсем как в романах. Тайный кузен!
Рука, обнимавшая ее, отдернулась.
— Послушай, Инна, перестань нести всякую чушь! Я тут прекрасно провожу время, ничего не скажешь — все, что только можно, идет не так. Я не в настроении выслушивать всю эту болтовню, мне нужны точные сведения. Тебе они известны, а мне нет. Никто ничего мне не говорит. Мне ничего не известно, кроме трех строчек в газете, а я хочу знать, на чем мы стоим.
Инна продолжала смотреть на него, но восторгу в ней поубавилось.
— Но я же тебе рассказала. Дядя Мартин пришел в контору и назвался мистером Бруком, сделав вид, что хочет подобрать для себя дом, и посмотрел на Мэриан — только она, конечно, не знала, кто он...
— А тебя он видел?
— О, нет. Он приходил в контору и предполагалось, что он подыскивает себе дом. Он увидел Мэриан и ушел, и оформил завещание.
— Вот мы, наконец-то, и добрались. Он оформил завещание. Я хочу знать, что там написано.
— Но, дорогой, я говорила тебе. Он оставил ей все, что-то вроде того.
Инна отошла на шаг назад, потому что выглядел он весьма устрашающе, конечно, не всерьез — просто актерская игра, просто...
— Что там написано, будь ты проклята?!
Она резко и глубоко вздохнула. Он не должен ругаться — она ничего такого не сделала и все ему рассказала. Она проговорила:
— Я же сказала, он все оставил Мэриан.
— Не тебе?
— Нет, я же говорю — Мэриан.
— Ты вообще ничего не получаешь?
— Да.
Она отступила еще на шаг. Он был крайне зол. Конечно, она могла бы предвидеть, что новость его расстроит, но ее вины в том не было.
От гнева он побледнел. Взгляд был ясным и холодным. Вполголоса, но жестким тоном он сказал: