- О, в-в-все в п-п-порядке.
Как отрезал, и что за тон, как он с матерью разговаривает. Впрочем ладно, сейчас не до того. Сразу опять обступило прошлое. И почти совсем забыла про Эрика. Вот фабрику проехали: как свысока она глянула рядами слепых окон. Вот канал, там, внизу, шлюз, глубокая, черная вода с трудом пробивается сквозь замшелые створы. Сюда рисовать ходила в невестах. Чудесная вышла одна акварелька. Черно-белый шлагбаум на фоне далеких холмов, и баржа плывет, с малиновыми такими пятнами люков, и от тебя прочь полого убегает берег - черточка леса в самом низу, и высовывается церковная колокольня. Ричард прямо обожал эту картину. В столовой висела в милом доме на Эрлз-корт, во все время, пока там жили - своей семьей.
- Нам, пожалуй, сегодня лучше сзади сесть, - она сказала мистеру Вернону. - Вам идти не так далеко. Да и давка будет, конечно.
Мистер Верной улыбнулся, хрюкнул, кивнул.
Но сразу ей пришло в голову: ужасно же будет обидно, если люди его не увидят. Хозяин. До чего приятно так думать про Джона - Хозяин. Представитель Холла. После войны, слухи были, в деревне вовсю развелся социализм. В Чейпл-бридж, собственно, всегда роились эти социалистические настроения. И теперь волей-неволей приходится замечать, что некоторые люди лояльны к Папе, другие нелояльны. Мистер Эскью, хозяин писчебумажной лавки, - тот лоялен. Мистер Хардвик, банковский служащий, - тот тоже. Мистер Хайем, бакалейщик, уважающий, естественно, папины деньги, - этот нет, не лоялен. А как Мама цацкалась с жителями Чейпл-бридж! Просто зло берет - как подумаешь, что теперь эти люди, ну, или их дети, смеют отрицать решающую роль Холла в жизни своей деревни. Ах, да какая деревня, ведь если честно, здесь давно уже пригород. И живут здесь богатые люди, и ежедневно ездят на скоростных поездах в Манчестер заниматься своим бизнесом. Многие нажились на войне. Гадость! Даже подумать тошно.
Но вот - стоп, приехали, остановились у церкви. На паперти, во дворе, - уйма народа. Как раз входят в храм.
- Позвольте мне выйти первой, - сказала она Джону, как уж заведено. Можно подумать, опасаясь, как бы он не скакнул из кареты - подавать ей руку.
Эрик уже вылез. А вот и мистер Хардвик, в высоченном воротнике, елейно двинулся к мистеру Вернону, оказывать свои услуги.
- Доброе утро, сэр, доброе утро, миссис Ричард, - со сдержанной скорбью в голосе. - Погода, можно сказать, прямо-таки идеальная. Разрешите. Благодарю.
Привычен был, слава Богу, препровождать мистера Вернона от кареты к его месту в банке, где частенько сам же и получал деликатный намек на превышенье кредита; и запястье выдержало, не хрустнуло от яростного рывка, с каким мистер Верной вывалился из кареты. Кент счищал сигарный пепел с пальто своего господина и, сам того не замечая, точно так же при этом пофыркивал, как тогда, когда чистил скребницей коня.