Завершая создание образа бедуина, перехватываю свою алебарду, так же реквизированную мной из башни Шаннан, обратной стороной. Будет исполнять роль посоха, благодаря лезвию даря повышенное сцепление с песком под ногами.
Так и начался мой переход через пустыню, должный занять около недели (плюс\минус пара дней, смотря какой темп держать). Первый день прошел спокойно и пресно — точно держась курса, я не встретил никаких помех на пути, неторопливо двигаясь по пескам днем, экономя силы, и гораздо активней ночью. Песок тут теплый, ночью прохладно, так что жара падает до отметки некритичной, и именно в это время лучше всего двигаться вперед. Самое пекло в обеденное время, я делал остановки, и с трудом отвоевывая клочок земли у пустыни, делал себе из выращенных на скорую руку растений подобие тени и защиты (обожаю магию жизни), где перекусывал, и отсыпался пару часов. На большее не хватало жизни в растениях, быстро увядающих и оставляющих после себя только высохшие отходы, вроде пожухлых веток или мертвого, голого ствола деревца.
Второй день, к моему огромному сожалению, был буквально насыщен событиями. Я умудрился налететь на стоянку пустынников. Как? Элементарно, если бы эти кочевые разбойники не умели маскировать свои палаточные лагеря, то у них бы было много проблем, ведь подобные банды этого странного народа очень сильно действовали на нервы всем ближайшим королевствам, и рейды на них устраивались часто. Можно сказать, что делать свое палаточное поселение так, чтобы его и с пятидесяти шагов стражники не заметили — это их особое умение. Возможно я должен был почувствовать их жизненную силу если не с помощью разлитой вокруг Ки энергии мира, то с помощью чувства жизни. Если бы! Сила жизни в пустыне — нонсенс! Магия отпадала сразу. Да и слабенькое у меня чутье, если вообще есть (умение я такое не заметил). Ки? Им я и заметил, находясь уже в сотне шагов. Все же пустыня неплохо глушила любые другие проявления токов мировой силы, и ощутить кого‑то было довольно проблематично, особенно для недоучки вроде меня.
Не только я их заметил, но и пустынные жители заметили меня. Выглядели они… не знаю как, лица закрыты накрученной на лицо тканью, вернее частью мешковатого одеяния, играющего роль укороченного плаща (накидки?) коричневого цвета, скрывающего от жары и песка верхнюю часть тела. Одет он был на манер туники, слава на право, и так же скрывал лицо, как я уже упоминал, оставляя только зазор на уровне глаз. Но из‑за мешковатости и явного зазора между носящим его и самим плащом, даже глаз не было видно, только чернота провала одеяния. Прочные брюки еще темнее, чем эта накидка, пояс со множеством делений. К которым были приторочены чуть изогнутые сабли (у кого две, у кого одна) и ножи (опять же не у всех). Опутанные чем‑то вроде сукна руки, в закрытых перчатках из кожи животных, скорей всего разновидности коз, в этих пустынях обитающих, а что и прочные и жаростойкие (говорят что вовсе внутри прохладные), и мешковатое нечто выглядывало благодаря порывам ветра из под накидки. Но сказать что это, рубашка, футболка или нечто иное, не представлялось возможным. И сейчас вся эта толпа собиралась в один строй, явно с враждебными намерениями.