Возился я довольно долго, но, в конце концов, все-таки умудрился провести на стекле борозды, после чего спрятал алмаз в карман. С минуту я прислушивался, желая окончательно увериться, что в коридоре пусто и никто не поднимается по лестнице. Потом двинул локтем в стекло — очерченный алмазом кусок его раскололся и едва не вылетел, удержавшись в дверной раме. Я снова пустил в ход локоть — теперь стекло разбилось вдребезги, и в комнату посыпались осколки. А в моем распоряжении оказалась дыра величиной с кулак — как раз над замком.
Стараясь не порезаться острыми осколками стекла, торчавшими из рамы, я осторожно просунул в пробоину руку, нащупал круглую головку замка, повернул ее, и замок открылся. Другой рукой я повернул наружную ручку и нажал на дверь. Она поддалась.
Я вошел в комнату, прикрыл за собой дверь, и, скользнув вбок, остановился и замер, прижавшись спиной к стене.
Я вдруг почувствовал, что у меня на голове стали дыбом волосы и бешено заколотилось сердце: в комнате стоял тот же запах — запах лосьона, который исходил от Беннета. Впрочем, скорее это был лишь слабый намек на запах: так пахло бы от человека, который пользовался этим лосьоном утром, а в тот же день к вечеру повстречался бы мне на улице. Но этот запах я узнал сразу. Я снова попытался найти ему определение и снова потерпел неудачу: мне не с чем было его сравнить. Он не был похож ни на один из известных мне запахов. Он не был неприятным, вернее, каким-то особенно неприятным, и мне он был совершенно незнаком.
С того места, где я стоял, прижавшись к стене, видны были черные горбатые силуэты каких-то непонятных предметов, но когда мои глаза привыкли к полумраку и я вгляделся повнимательнее, перед моим взором предстала самая обыкновенная контора. Черные силуэты оказались письменными столами, шкафами для бумаг и прочими предметами меблировки, которые вы найдете в любом учреждении.
Я стоял, напрягшись всем телом, и ждал, но ничего не случилось. Снаружи серели поздние сумерки, но свет их, словно застревая в окнах, не проникал в комнату. И здесь было тихо, настолько тихо, что не выдерживали нервы.
Я окинул взглядом комнату и только сейчас заметил в ней нечто странное. В одном из ее углов была задернутая занавесом ниша — довольно-таки необычная для конторы деталь интерьера.
Напрягая зрение, я тщательно осмотрел остальную часть помещения; мои глаза изучили чуть ли не каждый дюйм, стараясь не пропустить ни единой мелочи, которая бы не вязалась с обстановкой. Но там больше ничего не было, ничего из ряда вон выходящего — кроме ниши за занавесом. И запах лосьона.