Мифотворчеством могут грешить и молодые люди. Это уж зависит от характера того или иного человека. Бывает мифотворчество, связанное с фактами, очень похожими на реальные. Те, кто изучал мифотворчество, пришли к выводу, что мифотворческий потенциал событий тем больше, чем уже круг лиц, вовлеченных в него. И еще количество мифологизированных версий события прямо пропорционально степени секретности посвященного ему служебного документа. Так, если чему-либо присвоен гриф, ограничивающий его распространение, то два участника событий услышат вскоре минимум четыре версии происшедшего. Обычно мифы безобидны. Однако бывает всякое. Возникшие случайно, целенаправленные, злонамеренные…
Бесспорный Герой Советского Союза легендарный партизанский разведчик Николай Кузнецов. О его деятельности в тылу немцев существует много публикаций. Он послужил прообразом героя фильма «Подвиг разведчика». Фильм снят в 1947 году, но интересен и сегодня. Правда, в 90-е годы не обошлось и без того, чтобы пнуть героя, показать его в неприглядном свете в печати.
Однако следует заметить, что вокруг деятельности разведчика не удалось избежать и мифов. Считается, что Николай Кузнецов в апреле 1943 года сумел под видом немецкого лейтенанта проникнуть в кабинет рейхскомиссара Украины Эриха Коха. Он должен был убить Коха, но рейхскомиссар начал рассказывать об операции «Цитадель» – предстоящем наступлении немцев на Курской дуге. Кузнецов решил Коха не убивать, а сообщить об этом в Ставку. (Да и в той обстановке: телохранители, собака – убить Коха было невозможно.) Однако Кох не мог иметь точных данных о предстоящем наступлении, поскольку сам Гитлер еще не принял на этот счет решения. И еще в энциклопедиях указано, что Кузнецов состоял в КПСС. На самом же деле он членом партии не был.
Герой Советского Союза Рихард Зорге, выдающийся советский разведчик, не избежал мифов вокруг своей личности. В печати муссировалось, что Рихард Зорге (псевдонимы «Рамзай» и «Инсон») сообщил о точной дате нападения нацистской Германии на Советский Союз. Якобы в мае 1941 года он узнал точную дату нападения – 22 июня 1941 года. Его информаторы – сотрудники немецкого посольства в Японии, дипломаты и военные, которые приезжали в Токио, – просто не могли знать точную дату. Гитлер переносил сроки нападения и окончательное решение принял только 10 июня. 2 мая 1941 года Зорге сообщил в Москву о возможности скорого начала войны.
Следует заметить, что к сообщениям Зорге относились с сомнением. Почему? Дело было не только в том, что Зорге привлекли к разведывательной работе впоследствии репрессированные Берзин и Борович, руководившие Разведупром Красной армии в 20–30-е годы. В 1937 году исполняющий обязанности начальника Разведупра Гендин в своем сообщении Сталину, подчеркивая двойную игру ценного агента Зорге, добывающего информацию также для Отта, резидента немецкого абвера в Токио, делал вывод, что указанный агент не может пользоваться как источник информации полным доверием. Будучи профессиональным разведчиком, Зорге чувствовал, что в конце 30-х годов Москва перестала ему доверять. Одно время Центр даже отказался финансировать его организацию, а в 1939 году пришла шифротелеграмма: «Рамзая» отзывали из Японии. Под благовидным предлогом Зорге отказался вернуться в Москву. За тысячи километров до него доходили слухи о кровавых репрессиях в СССР. Но он не мог знать, что арестованы его друзья и коллеги по Коминтерну, что расстрелян организатор резидентуры «Рамзая» – начальник Разведывательного управления штаба РККА Ян Берзин, а следователи на Лубянке выколачивали «чистосердечные» признания о шпионаже в пользу Германии и Японии из руководителей отдела Разведупра, курировавших работу советских военных разведчиков за границей.