Кроме всевозможных мифов в средствах массовой информации, в книгах, в кино можно встретить и разные «неточности». Что касается кино, то здесь мелкие неточности «обычно» зритель не замечает. Происходят же они в силу недостаточной компетентности авторов фильма, прежде всего режиссера. Возьмем войну… Может ли режиссер фильма, если ему сегодня 40–50 лет, точно показать то время? Фильмы, театральные спектакли о войне все вторичны. Они создаются не на основе виденного лично, а на базе прочитанного, увиденного на экране, в театре. Пара примеров. В фильме «Семнадцать мгновений весны» Татьяны Лиозновой есть кадр, когда Штирлиц провожает Кэт в Париж. Уезжает она в цельнометаллическом вагоне производства вагоностроительного завода в Амендорфе, в Германии. Эти вагоны начали выпускать лишь в 50-е годы. К тому же в Германии они никогда не использовались и не используются сегодня. Конечно, это мелочь, которую вряд ли заметил зритель. Но вот в фильмах, рассказывающих о боевых делах наших войсковых разведчиков, можно увидеть, как они, лежа на спине, разрезают проволоку, делают дырку в немецком заграждении, чтобы проникнуть на территорию противника. Об этом Герой Советского Союза Владимир Васильевич Карпов (а он ходил на ту сторону, за проволоку, более семидесяти раз) сказал:
«Мы проволоку не резали. Ведь дырка в проволоке была бы замечена немцами и навела бы на наш след. Проволоку мы поднимали рогатками, пролезали, а затем опускали. Ну, а в кино показывают, как разведчики режут проволоку. Кино…»
«Да, кино и жизнь жанры разные», – заметил я.
Несколько отвлекшись от темы, автор переходит к мифам вокруг Тегерана-43.
Из воспоминаний командира особого разведывательного партизанского отряда «Победители», действовавшего в 1942–1944 годах на территории Ровенской и Львовской областей, Героя Советского Союза полковника Дмитрия Николаевича Медведева:
«Зиберт и фон Ортель встретились в казино на «Немецкой» улице. И тогда фон Ортель сказал ему, наконец, куда он собирается направить свои стопы. Он едет на самый решающий участок фронта.
– Где же тогда этот твой «решающий» участок?
– В Тегеране, – с улыбкой сказал фон Ортель.
– В Тегеране? Но ведь это же Иран, нейтральное государство!
– Так вот именно здесь и соберется в ноябре Большая тройка – Сталин, Рузвельт и Черчилль… – И фон Ортель рассказал, что он ездил недавно в Берлин, был принят генералом Мюллером».
Мюллер возглавлял Амт-IV – гестапо и не имел отношения к VI – внешняя разведка СД, возглавляемой Шеленбергом, подчиненным Шеленберга был и Скорцени. Упоминание в книге Медведева о Мюллере свидетельствует о том, что тот не разбирался в структуре немецких спецслужб, а также подтверждает его мифотворчество. По воспоминаниям Медведева, Ортель якобы от Мюллера получил весьма заманчивое предложение, о смысле которого Зиберт, вероятно, догадывается. Впрочем, он может сказать ему прямо: предполагается ликвидация Большой тройки. Готовятся специальные люди. Если Зиберт изъявит желание, он, фон Ортель, походатайствует за него. Школа – в Копенгагене. Специально готовятся террористы для Тегерана. Разумеется, об этом не следует болтать.