– А я тебя возвращаю.
Это было сказано таким тоном, словно у Маккалеба не было выбора.
– У тебя время до среды. Предельный срок того репортера. Надо остановить его статью правдой. Не успеешь – ты знаешь, что сделает Джон Ризн Фауккс.
Они долго сидели в молчании, глядя друг на друга. В бытность профилером Маккалеб встречался и говорил с десятками убийц. Немногие из них с готовностью признавались в преступлениях. Так что в этом Босх не был исключением. Но никогда прежде Маккалеб не встречал такого напряженного взгляда – ни у убийцы, ни у невиновного.
– Стори убил двух женщин, и это только те, о ком мы знаем. Он чудовище, на каких ты всю жизнь охотился, Маккалеб. А теперь… а теперь ты даешь ему ключ, который отпирает клетку. Он выйдет и сделает это снова. Ты знаешь таких. Ты знаешь, что он будет убивать.
Маккалеб не мог выдержать взгляда Босха. Он опустил глаза на револьвер в руке.
– Почему ты считаешь, что я послушаю и сделаю это? – спросил он.
– Как я говорил, когда работаешь с человеком, узнаешь его. Я раскусил тебя, Маккалеб. Ты сделаешь это. Иначе чудовище, которое ты освободишь, будет преследовать тебя до конца дней. Если в глазах твоей дочери действительно есть Бог, как ты сможешь снова заглянуть в них?
Маккалеб бессознательно кивнул и сразу спросил себя, что же он делает.
– Я помню, что ты однажды сказал, – медленно произнес Босх. – Ты сказал, что если Бог в деталях, то и дьявол тоже. В смысле человек, которого ты ищешь, обычно находится прямо перед нами, все это время прячась в деталях. Я всегда помню твои слова. И они по-прежнему помогают мне.
Маккалеб снова кивнул. Он посмотрел на рассыпавшиеся по полу документы.
– Послушай, Гарри, ты должен знать. Я был убежден в этом, когда рассказывал Джей. Не уверен, что смогу повернуться в другую сторону. Если тебе нужна помощь, возможно, обращаться тебе надо не ко мне.
Босх покачал головой и улыбнулся:
– Нет, обращаться надо именно к тебе. Если можно убедить тебя, можно убедить весь мир.
– М-да, а где ты был на Новый год? Почему бы нам не начать с этого.
Босх пожал плечами:
– Дома.
– Один?
Босх снова пожал плечами и не ответил. Встал, чтобы уйти. Сунул руки в карманы куртки. Первым прошел в узкую дверь и поднялся в салон. Маккалеб двинулся следом, теперь держа револьвер опущенным.
Босх плечом открыл раздвижную дверь. Выходя на кокпит, он поднял глаза на собор на склоне холма, потом посмотрел на Маккалеба:
– Так весь этот разговор у меня дома насчет руки Божьей был чепухой? Просто техника собеседования? Высказывание, предназначенное для получения ответа, который подходил бы к психологическому портрету?