– Я отвезу вас, – он поднялся и подал ей руку.
На этот раз она не сопротивлялась. Ее ледяная рука очутилась в его ладони. Монти помог женщине подняться и повел к машине. Оба молчали. Монти довез ее до подъезда и сказал, открыв багажник, где лежали сумки:
– Большое спасибо, но я не могу к вам подняться, чтобы выпить чашечку кофе. Мне надо на работу. Но в другой раз обязательно зайду.
Соседки, сидящие на лавочке у подъезда от любопытства вытянули шеи. Ада Станиславовна на негнущихся ногах шла к двери. Монти улыбался. Душевное равновесие было восстановлено. Он почувствовал вкус крови.
…Через несколько дней он вошел-таки в эту квартиру. В прихожей было темно. Ада Станиславовна не спешила зажигать свет. Монти понял, что она стесняется, и сам потянулся к выключателю. Так и есть. Обои на стенах потертые, потолок в разводах, на стенах влага. В квартире давно уже требуется ремонт. Вот если бы она от него не отказалась, он бы все здесь привел в порядок. На заработанные им деньги.
– Вы живете одна? – спросил он безразлично.
– Нет. С сыном. Он сейчас на работе. – Ему ли этого не знать! – И еще… мой отец. Он в маленькой комнате. Болеет.
Монти прислушался. Из-за ближайшей двери раздался старческий кашель. Потом голос Станислава Казимировича:
– Ада, кто там?
– Это ко мне, папа. – И торопливо: – Пройдемте на кухню.
Кухня была небольшой, как, впрочем, и вся квартира. Монти сразу же понял, что хозяйка Ада Станиславовна плохая. В отличие от ма, у которой все блестит и сияет, а еда вкусная и сытная. Он сравнивал невольно. Здесь все какое-то обезжиренное. И лицо у хозяйки постное. Гладкий лоб без единой морщинки и взгляд, как у древней старухи. Тяжело подниматься, но еще тяжелее падать. Тот, кто никогда не имел ничего, несравненно богаче того, кто все потерял.
– Чай, кофе?
– Чай.
– Вы не любите кофе?
– Нет, – легко соврал он. И положил на стол коробку дорогих шоколадных конфет. Спросил: – А вы любите сладкое?
– Хорошие конфеты, – уклончиво ответила она. И включила электрический чайник.
– Вы не покажите мне квартиру?
– Квартиру? – она слегка удивилась. – Что ж. Пойдемте. Собственно, и показывать нечего.
Она пошла по длинному узкому коридору, Монти следом.
– Ада. Кто там? – вновь раздался голос Станислава Казимировича.
– Это ко мне, папа.
– А чем он болен? – вежливо спросил Монти.
– Господи, да чем только он не болен! – с раздражением ответила Ада Станиславовна.
«Эта женщина никого не любит», – догадался Монти. Против комнаты Станислава Казимировича была еще одна дверь, и он спросил:
– А там что?
– Это мастерская моего сына. Не надо туда заходить! – умоляюще сложила руки она, увидев, как Монти коснулся ручки двери.