Мои воспоминания. Брусиловский прорыв (Брусилов) - страница 300

И вот обрядился Воротников в большие сапоги, в косоворотку и в короткую крестьянскую теплую куртку и поехал в Казанскую губернию на поиски: правда все это или ложь…

На тот случай, если бы все это была провокационная ловушка и он там нарвался бы на чекистов, жена написала отцу Гохова следующее письмо.

«Аркадий Александрович! Ваш сын недавно передал нам письмо на имя моего мужа от лица, давно убитого. По поручению Алексея Алексеевича пишу Вам, чтобы Вы были осторожны и понаблюдали бы за вашим сыном. Вероятно, он болен и его поступки и рассказы чисто бредового характера.

Я говорила Вашему сыну, что никто из нас не сделает ему зла, но невольно приходит в голову, что он может погубить себя, и всю свою семью, и все село. Он настолько симпатичен, что мне глубоко жаль его. Все знают, что муж мой горячо любит русский народ и сделать горе семье русского крестьянина ему было бы очень тяжело. Поэтому только он позволил мне написать Вам в целях предупреждения большего и совершенно излишнего кровопролития.

Не пускайте Вашего сына путешествовать по железным дорогам с такими письмами. Он может его потерять; или вот, он рассказывал нам, что его обокрали. Ведь случись это днем раньше, то и письмо, привезенное им, могло попасть в чужие руки. Я много думаю о Вашем сыне: если это письмо не им самим написано, под влиянием душевной болезни, а есть еще лицо, которое он называет именем убитого, – значит, тут дело идет об очевидном самозванце и это очень опасное и серьезное дело.

Повторяю, боясь большого горя для семьи русских крестьян, мы пользуемся тем, что наш знакомый, которому мы вполне верим, едет по делам кооператива в вашу сторону. Благодаря этому, я могу избегнуть почты. Мы его просим заехать к Вам и обсудить вместе с Вами все это дело, помочь Вам в таком серьезном вопросе: как лечить Вашего сына или как обезвредить того, кто называется именем убитого.

Вы вполне можете верить Владимиру Сергеевичу Воротникову. Он, как и мы, не сделает Вам вреда или горя, но только расспросив Вас обо всем подробно, вернувшись, расскажет нам в чем дело и мы обсудим: сможем ли своими силами предотвратить большую смуту народную, или нужно будет обратиться к официальной правительственной помощи? Последнее очень нежелательно, ввиду возможной большой опасности для Вашей семьи. Ибо за укрывательство не похвалят, это и Ваш сын сказал. Нужно постараться никому горя не делать, ибо мы были всю жизнь христианами – таковыми и умрем.

Итак, моя жена и весь семейный и дружеский совет полагали, что всякие чекисты или агенты ГПУ из этого письма увидели бы, что ни мы, ни Воротников не допускаем мысли, что наследник жив. А что нас он интересует только со стороны возможности самозванца. Я же, по правде сказать, сильно надеялся, что это и есть Алексей Николаевич и что мы переправим его за границу, все наладим для свержения захватчиков – наглецов, царящих произвольно на Руси.