– Об этом мне тогда Мо говорила. «Не нравится мне эта девчонка. Она еще всем вам покажет, где раки зимуют» – вот что она говорила. И Мо оказалась права, она всегда была права.
Так-так, постой, что это Моника только что сказала?
– В чем Мо оказалась права?
– В том, что Орла опасный человек. И вот сейчас она вернулась за Юаном. Не хочет упустить своего.
– Чего своего?
В доме так тихо, что слышно, как за двойными стеклами окон шумит море.
– Когда ей было шестнадцать лет…
Моника умолкает. Слезы текут по ее щекам. Она не обращает внимания. Наконец она расправляет плечи.
– Когда ей было шестнадцать лет, – теперь Моника говорит в полный голос, – она сделала аборт. Ребенок был от Юана.
Я потрясена до такой степени, что горло перехватило, говорить не могу. Сижу, раскрыв рот, как дура. Сначала не верю, все во мне протестует, внутренний голос кричит, что это, скорей всего, неправда, такого не может быть, но потом в голове начинает складываться цепочка: Юан, что-то уж очень уверенный в том, что намерения Орлы самые злые и враждебные, их горячая перепалка в монастыре, Орла, которая плюет ему прямо в лицо.
«Но почему он не рассказал об этом мне?» – недоумеваю я. Однако постепенно мне становится все ясно. Оказывается, дело тут не только во мне. Орла мстит и Юану тоже.
– Когда у нее был аборт?
– В конце августа тысяча девятьсот восемьдесят четвертого года.
Юан говорил, что переспал с ней всего один раз, когда у них была экскурсия в пещеры. Это было ближе к концу апреля. К августу у нее было бы шестнадцать с лишним недель беременности. Это объясняет ее странное, эксцентричное поведение в лагере. Тогда она уже наверняка об этом знала. И, полагаю, об этом же она писала мне в своих письмах. Тех самых, которые я выбрасывала не читая.
– Юан всегда был уверен, что ребенок не от него, – продолжает Моника. – Это и подтолкнуло Орлу… то есть то, что он ей не верил. Ты знаешь, что она пыталась покончить с собой?
Я киваю.
– Помнишь, Юан неожиданно уехал к своему дяде?
Снова киваю.
– Орла совсем достала его, непрерывно звонила, писала письма, подстерегала возле дома. Они уехали в Англию, но все равно это продолжалось. Она посылала ему фотографии мертвых младенцев, писала директору школы. Поэтому он и уехал в Глазго, чтоб там она его не достала.
У меня нет слов. Как я могла не знать всего этого? Юан всегда был ко мне ближе, чем к своим братьям и сестрам, но я совершенно не заметила, что у него такие вот неприятности. Я была настолько поглощена случившимся с Розой, что ничего не видела, жила как слепая. Сейчас мне с трудом в это верится, но, если посмотреть трезво, звучит вполне правдоподобно. Орла решила наказать нас обоих, потому что ни он, ни я не помогли ей тогда, а то, что сейчас у нас с ним роман, лишь усугубляет ситуацию.