— «Попугайцев Михаил Исаакович»… Кто это? И что за фамилия мерзкая? Какого дьявола ему от меня надо?.. Извини!
Андрей встал из-за стола, и, дожёвывая кусок индюшатины направился в кабинет.
— Соедините с ротмистром Автамоновым! Немедленно!
Начальник контрразведки отреагировал именно «немедленно»:
— Здравия желаю вашему высокопревосходительству!.
— К моей жене вчера приходил некто Попугайцев.
— Мы в курсе, ваше высокопревосходительство.
— Да оставьте вы титулование! Кто это такой, и что ему может быть нужно от меня?
— Он давно у нас в разработке. Тип подозрительный, но пока брать его не за что. Следим. Занимается игрой на бирже.
— А если я вас попрошу избавить от его внимания меня и мою семью?
— Ваше высокопревосходительство…
— Я же просил!..
— Простите! Но я бы вас тоже очень попросил всё-таки принять этого Попугайцева…
— Чтооо?
— В присутствии нашего офицера. За ширмой, конечно.
— Чёрт с вами. Завтра в десять.
— Здравия желаю вашему высокопревосходительству! — в девять часов утра в кабинет командующего флотом шагнул достаточно возрастной поручик. — Поручик Леонидов. Честь имею!
Офицер контрразведки выглядел… Никак. То есть описать его внешность, в случае чего было бы серьёзной проблемой: среднего роста, лицо… никакое. Усы и борода отсутствуют…
— Здравствуйте, поручик, — адмирал пожал руку офицера. — Распоряжайтесь, пока у нас есть время.
— Если не возражаете, ваше высокопревосходительство…
Андрей кивнул, что не возражает.
Контрразведчик, поймав согласие адмирала, хищно задвигался по кабинету: «Здесь что?», «А это куда?», «Что за дверь?»…
В конце концов решил разместиться за дверью, ведущей в спальню.
— Ваше высокопревосходительство, — в непонятно уже какой раз повторил поручик, — умоляю вас не сорваться до того момента, когда я сочту нужным появиться. До тех пор постарайтесь быть максимально… если не любезным, то терпимым. Это очень важно!..
Попугайцев действительно выглядел мерзко: он, как будто, реально стремился соответствовать своей фамилии — был плешив, но хохолок из нескольких десятков волосинок над голой кожей головы сохранил. В обрамлении «волосиков» вокруг черепа.
Кожа на лице была, как будто натянута с затылка упирающимся в позвоночник «палачом» — иного слова не подберёшь. Скулы торчат, улыбка готова проглотить собственные уши, морда красная… А выражение этой морды просто обещает всё, что даже просто невозможно — вплоть до «жены и дочери на ваше ложе…».
— Что вам угодно, сударь?
— Ваше высокопревосходительство, — залебезил вошедший, — прошу прощения, но при входе в ваш дом, меня обыскали, и отобрали всё, что я нёс с собой. В том числе и небольшой презент для вашего высокопревосходительства…