— Ишь ты — ну просто на ходу подмётки режет, — усмехнулся про себя Эбергард. — Просек, с какой стороны масло на бутерброде, сделал выводы о перспективах авиации на море… Ладно, пусть заложит ещё один кирпичик в фундамент более серьёзного отношения к войне в небесах.
— Не возражаю, Александр Васильевич, но гидросамолёты разрешаю использовать только в качестве разведчиков — наблюдателей. Никаких атак с воздуха на неприятельские позиции. И вот ещё что: разведку разрешаю только над румелийским побережьем, к западу от устья Босфора. Разочек можно слетать к Шиле, посмотреть на близлежащие батареи, но не более чем разок. Причём, лучше это сделать, когда будете возвращаться от Зонгулдака. Ещё вопросы есть?
— Никак нет!
— Тогда ступайте. И помогай вам Господь!
«Счастливый» и «Громкий» уже вывалили за борт свой груз мин, и оставалось поставить очередную банку с «Быстрого». Эсминец приступил к постановке в предназначенном районе. Когда на мостике «Памяти Меркурия» резануло по ушам криком сигнальщика:
— Перископ слева двадцать градусов! Около двенадцати кабельтовых…
— Поворот вправо на восемь румбов, — немедленно отреагировал Тихминёв…
— Передать на «Счастливого» и «Громкого»: «Атаковать вражескую подводную лодку!». «Быстрому»: «Продолжать постановку!», — Колчак был невозмутим. — Александр Иванович, а мы сами можем уже открыть огонь по лодке?
— На циркуляции — бессмысленно. Подождём несколько минут…
Минута заминки, связанной с временем получения приказа, и два «новика» стали разгоняться в сторону буруна, который оставлял за собой перископ германской подводной лодки. Сосредоточенно захлопали выстрелами их носовые плутонги.
Думаете, что перископ субмарины просто приподнят над поверхностью воды? А ничего, что эта самая лодка сейчас идёт со скоростью… Ну хотя бы в пять узлов. Быстрее, чем вы идёте спорым шагом… Не поднимет ли труба перископа за собой шлейф? Весьма заметный шлейф…
Так что у баковых пушек только что вступивших в строй черноморских эсминцев имелся ориентир, по которому следовало вести огонь. Конечно, полутораметровый «фонтан» из морской пены цель далеко не самая удобная, но ведь и особой точности не требовалось — разрыв стодвухмиллиметорвого снаряда в воде мог гидравлическим ударом контузить вражескую субмарину до состояния потери плавучести с весьма приличного расстояния…
Капитан-лейтенант Конрад Ганссер, получив приказ из Адмиралштаба следовать со своей «U-33» в Чёрное море, нимало не удивился — было понятно, что необходимо поставить на место этих русских. Русских, которые возомнили о себе больше, чем допускала мировая политика, и вообще здравый смысл. Да и потопленные «Гебен» и «Бреслау» взывали к отмщению. Но, в первую очередь, следовало показать туркам, которые после череды разгромов на суше и на море, уже практически готовились вывалиться из этой войны, что ещё не всё потеряно. Что Германская Империя ещё способна поддержать друзей и покарать врагов.