Офис располагался в пяти минутах ходьбы. Кызыл не большой город, обычный, провинциальный, но пропитан особым духом, который мне только предстоит вкусить. Офис как и везде, в Москве, Париже, Ижевске, но люди! Люди совсем иные. Люди чей дух не пропитан корпоративной бредятиной, люди, не следящие за новыми приемами тотального засерания мозга, люди, чьи сердца трогают реки и земли, на которых они живут, рыбалка, охота…. Всё то, что для нас давным – давно стало лишь увлечением, хобби и не являлось жизнью.
Со всеми я сошелся довольно быстро, и к обеду мы весело общались, откинув работу к помойным ведрам.
Юра. Высокий парень, тридцать лет, брюнет, худощавого телосложения, с карими глазами, будто бетонная стена, не дающая проникнуть внутрь его, где скрывается интересная, живая личность.
Оржак. Тувинец. Плотный, коренастый, сын, как мне сказали, шамана. Ему тридцать пять, отец трех сыновей и двух дочек. Он уехал обедать с семьей, а мы с Юрой отправились в кафе поблизости. Заказали по шашлыку из свежей баранины. Юра рассказывал о прежней студенческой жизни в Питере, о своей супруге и двух детях, о жизни здесь, на первый взгляд скучной и обыденной, но присмотревшись в ней заметны настоящие страсти и эмоции.
– Здесь народ менее расчетлив, – говорил он, – я бы сказал больше, не расчетлив вовсе, здесь мой сосед всегда придет мне на помощь, его двери, как и мои всегда открыты. Здесь я могу подарить обычную десяти рублевую зажигалку, и он не воспримет это как обиду, а в ответ подарит барана. Ничего смешного!
– Зажигалка, на барана, не плохо, – улыбаясь, говорил я.
– Зажигалка, это фигурально, не важно что.
– А что важно? – спросил я.
– Важно как. Люди не научились притворяться, здесь совсем другая культура. Здесь, я бы сказал, всё по-настоящему. Мне кажется, здесь у нас больше энергии, меньше медиа, люди менее подвержены ее влиянию, они не отдают всю психическую энергию людям экрана и страниц газет. Здесь у нас жизнь в дыму, и он не дает опустошить нас, – закончил он, улыбаясь.
– Что за дым? – спросил я.
– Марихуаны, – смеялся он, – конечно, это мое личное мнение, но он, как мне кажется, делает людей миролюбивее и больше. Курят тут все, а если человек даже и не курит, все равно становиться частью позитивно настроенной массы. Кстати хочешь курнуть?
– Может после работы? – предложил я.
– Можешь после работы, я курну сейчас, чувствую поточность времени.
– В смысле? – не понимал я.
– Ты вообще курил?
– Конечно, редко, мне больше нравиться скорость.
– А мне нет, жил в Питере, тоже жрал колеса, фен, сейчас понял, это не мое, мне не нравиться жизнь в режиме перемотки. Гашиш замедляет ее, события вокруг перестают быть фоном, можно уловить любую мелочь, которая в действительности окажется огромной и важной. Тому наглядный пример моя жена, всё благодаря дыму, будь я пьян? Сейчас не было бы наших малышей и нашей, я считаю, самой счастливой семьи на земле. Все дым! Он мне помог заметить ее.