Великосветский свидетель (Ракитин, Ракитина) - страница 51

— Так. Вот что решаем: опросы приятелей покойного следует продолжить. Надо выявить ВСЕ контакты Николая. Этим займетесь в ближайшие дни. И еще: необходимо еще раз переговорить с полковником Прознанским. Как ни крути, а в его доме было полно яда, даже цианид был, о котором, заметьте, он сам не рассказывал. С полковником я поговорю сам. Это первое. Второе — случай с папиросами. В свете гибели сына эта история приобретает совсем иной оттенок. Возможно, это была первая и неудачная попытка отравить Николая. Почему о папиросах с морфием ничего не сказали отец и мать Николая во время нашего посещения квартиры? Почему ничего об этом не сказал нам доктор Николаевский? Как-то это… неправильно. Не забудьте, Алексей Иванович, об этом происшествии поинтересоваться у лиц, с которыми будете беседовать. Третье: в анонимке, полученной канцелярией градоначальника, прямо сказано об «экспериментах с ядами», а Николай действительно увлекался химией, экспериментировал. Теперь главный вопрос: кто мог об этом знать? Разумеется, человек неслучайный, тот, кто был вхож в дом. А это опять приводит нас к той же компании.


Шумилов направился к Петру Спешневу, еще одному приятелю Николая Прознанского. Тот, как и Николай, был студентом юридического факультета университета. Решив, что Спешнев на занятиях, Алексей Иванович направился на другую сторону Невы, к нарядным университетским корпусам.

Город жил обычной трудовой жизнью: толпы на тротуарах пестрели озабоченными клерками, студентами, офицерами всех родов войск, возрастов и званий; по улицам и проспектам спешили извозчики, экипажи и открытые коляски разнообразных фасонов и размеров. В Александровском саду, несмотря на скверную погоду, бонна прогуливалась с двумя маленькими девочками. Их ручки были укутаны в атласные голубые муфточки, а щеки розовели на ветру. «Как разумно устроена жизнь на этих скудных на тепло землях! — отстраненно размышлял Шумилов. — Каждому есть место, каждый может найти себе занятие и пропитание. Многие поколения трудились, чтобы создать здесь жизнь и порядок, возвести на болотах один из прекраснейших городов Европы. Зачем же разрушать общество, на протяжении столетий доказавшее свою способность к самоорганизации? Все эти радикалы твердят, что власть — это зло, они призывают уничтожить власть для достижения всеобщего счастья. Что могут знать о всеобщем счастье полуграмотные молодые люди, всерьез считающие, что духовная близость к русскому народу выражается в умении пить водку, закусывая ее щепотью соли. Это зараза пострашнее холеры!»