– С кем еще ты беседовал на эти темы?
– Ни с кем. Даже о том, что я написал такое письмо, не знал никто… – Рядовой исподлобья взглянул на майора, – кроме вас.
Особист Смирнов ударил Ермолова наотмашь кулаком по лицу и закричал:
– Врешь, сволочь! Я тебя под трибунал отдам, знаешь ли ты это?
– Я ни с кем на эти темы не разговаривал, – с трудом удержавшись на ногах, снова ответил Ермолов.
Особист обошел вокруг Ермолова, сложив руки на груди, подошел к двери, открыл ее.
– Уведите арестованного!
Вошел часовой, сурово глянул на Ермолова. Тот послушно, заложив руки за спину, покинул комнату. Едва они ушли, заглянул капитан.
– Что с ним делать, Иван Петрович?
– Под трибунал! Статья 58, пункт 10 и расстрелять на хрен.
– Слушаюсь! – Капитан взял под козырек и выскочил наружу, догоняя часового.
30 мая группа из четверых бойцов роты Ускова во главе со старшиной Кузьменко покинула расположение части и исчезла в ночной мгле. Ночь была беззвездной, а значит, и вероятность попасться на глаза врагу уменьшалась. Перед выходом, капитан лично пожал каждому бойцу руку и похлопал по плечу.
– Личные документы все сдали?
– Так точно, товарищ капитан. Лично проверил, – заверил Кузьменко.
– Хорошо, Кузьменко. – Усков еще раз окинул взглядом бойцов, чуть дольше задержавшись на Таврине, обнял Кузьменко за плечи и отвел немного в сторону. – Глаз не спускай с Таврина.
– Вы же знаете, мне два раза приказывать не нужно, – так же тихо ответил старшина.
– Желаю успеха, товарищи! – капитан снова повернулся к разведчикам. – И главное, всем вернуться живыми и невредимыми. У нас еще с вами впереди бои за Берлин.
– Мы же все понимаем, товарищ капитан!.. Мы только туда и обратно!.. Не впервой!
Бойцы по одному уходили. Предпоследним шел Таврин. Пожимая ему руку, ротный слегка задержал его.
– Товарищ красноармеец, не знаю почему, но мне передали приказ, согласно которому вам нужно завтра утром, по возвращении с задания, срочно явиться в Особый отдел дивизии.
Таврин вздрогнул, но темнота скрыла его волнение. Как же сглупил Усков, предупредив его об этом. А может, капитан и хотел его предупредить?
– Какие вопросы, командир, – постарался улыбнуться Таврин. – Вернусь с задания и тут же лечу в штаб дивизии.
Усков, глядя ему в глаза, спросил:
– Не носил ли ты когда-либо фамилию Шило?
Таврин выдержал прямой взгляд ротного, ни один мускул на его лице не дрогнул.
– Никак нет, товарищ капитан! Всю жизнь ношу фамилию Таврин, которой и горжусь.
– Ну, удачи! – Усков с облегчением выдохнул и хлопнул Таврина по плечу.
Таврин ускорил шаг, догоняя товарищей.