Разговора не получилось. Прасковья ушла сама... Ее безжизненное тело медленно раскачивалось на привязанной к потолочному крюку шелковой шали...
После похорон Прасковьи, торопливых и каких-то совершенно будничных, шелковую шаль Савва оставил себе. Он взялся за кисть сразу, как только закончились поминки и его дом покинул последний соболезнующий. На картине его Каллиопа казалась живой, молодой и игривой, шелковая шаль цвета берлинской лазури страстно обвивала ее бедра. Еще одна картина, излучающая свет, еще одна муза, пожертвовавшая собой ради своего творца. Все правильно, так и должно быть...
*****
Арсений рассеянно гладил взбудораженного Грима. Ната Стрельникова оказалась умнее и хитрее его, даже после смерти смогла зацепить так, что не высвободиться, взяла за горло железной хваткой. И не пожалованным наследством, ему и своих денег вполне хватает, а совсем другим. Письмо, написанное решительным размашистым почерком, читаное-перечитанное, до сих пор лежало в нагрудном кармане, прожигая в сердце дыру.
Это была даже не сделка. Ход оказался куда продуманнее и изощреннее, собственно говоря, он даже не предполагал ответного маневра, не оставляя Арсению права выбора.
Теперь он обязан во всем разобраться. Не ради Наты, ради самого себя. Возможно, впервые за эти годы ему придется иметь дело не с призрачным, а с вполне реальным и весьма коварным противником. Настолько коварным, что заподозрить его можно лишь в самую последнюю очередь. Но Ната позаботилась, чтобы в этой непростой игре у него на руках было как можно больше козырей. Вот только до сих пор непонятно, благодарить ее за эту заботу или проклинать...
На встречу с наследниками Арсений пришел подготовленным и вооруженным необходимой информацией. Агентурная сеть Лысого, как всегда, сработала очень хорошо. Лысый вообще преуспел и в коммерции, и в «шпионских играх». Загородный клуб, построенный на деньги Арсения, но под чутким руководством Лысого, едва ли не с первого дня начал приносить стабильный доход. А всякие заморочки в виде исключительной элитарности, пропускной системы и флера таинственности, как ни странно, сработали. Лысому хорошо удавались три вещи: готовка, сбор информации и превращение в звонкую монету любой, даже самой идиотской, идеи. Трудно поверить, что когда-то он был таким же ничтожным лузером, как и сам Арсений. Только Арсению ради реинкарнации пришлось два месяца проваляться в коме, а Лысый обошелся без жертв, разве что волосы потерял критически рано. Но даже этот свой недостаток он сумел превратить в достоинство. Девушки ему благоволили, заигрывали, кокетничали, пару раз даже дрались за сомнительное счастье на несколько недель стать его пассией.