— Дэнни, — ворковала она, — ты самый настойчивый мужчина из всех, кого я встречала!
— О, ты еще не знаешь всего…
Я сел на кровать и какое-то время смотрел на нее, заложив руки за голову. Сильвия свободно раскинулась на подушках — так сказать, в доверчивом ожидании.
Я взялся за подол ее юбки, ощущая под пальцами упругость дорогой ткани, и задрал ее, обнажив прекрасные ноги, затянутые в нейлон.
Чулки поддерживали те же затейливые подвязки, что и в прошлый раз. Над ними виднелись шелковистая полоска кожи и черные кружева. Одну за другой я снял подвязки и сунул в карман.
— Дэнни, — прошептала она, — что ты делаешь?
— Это было так прекрасно… Я хочу сохранить их как сувенир, чтобы всегда вспоминать…
Она резко села.
— О чем ты говоришь?
— Мы испытали все, — продолжал я, — юность, любовь, безумное блаженство… Мы видели, как садилось солнце, мы слышали, как пальмы вздыхали под ветром. Мы были любовниками. Прощай, моя любовь, не плачь… Да ты и сама знаешь слова этой песни, можешь продолжить…
— Ты издеваешься?
— Это ты издевалась надо мной, детка, но теперь уже хватит, — ответил я ласково. — Но я всегда буду вспоминать тебя — самую очаровательную сучку, какую я когда-либо встречал.
Я встал с кровати, чтобы взять сигарету.
— Дэнни!
Она все еще сидела на кровати, выпрямившись и глядя на меня совсем по-другому.
— Если хочешь, я выдам тебе рекомендацию, детка, — небрежно сказал я, — что-нибудь вроде: «Никто не умеет делать это так, как Сильвия». Подойдет?
— Да что это на тебя нашло?!
— Ты меня за идиота держала, да? Ты меня этим очень обидела, очень!
— Я по-прежнему не понимаю!
— Ах, тебе надо все на блюдечке поднести! Ну, ладно. Я считаю, что это ты перевела Душку Вильяма в другое стойло, чтобы одурачить полицию. Я считаю, что ты провернула это вместе со старым Хейзелтоном, что ты с самого начала была с ним заодно.
— Ты сошел с ума, если полагаешь, что я…
— Ты мне свою версию изложила, детка. Теперь послушай мою.
— И не собираюсь!
Сильвия вскочила с кровати, оправляя юбку, бросилась к двери.
Я поймал ее за руку и крепко сжал.
— Подожди детка, дай мне высказаться. Вы со стариком здорово увязли в этом деле с трупом Филипа. Один раз вы одурачили копов, но если бы я надавил на них вторично, они осмотрели бы все стойло свинарников. Тогда-то ты и позвонила мне, а потом, используя свои прелести, заманила меня на ферму. Чтобы доказать свое особое расположение, ты провела меня к свинарнику и показала, почему полицейские не нашли труп. Затем последовала интермедия на сеновале — неужели только для удовольствия? И сцена «Я не хочу возвращаться»… А я умолял тебя вернуться, чтобы присмотреть за девушками. И вот Сильвия Вест удаляется, а Карл Толвар выходит на первый план, заставляет меня болтаться по округе некоторое время, пока вы со стариком откопаете труп. Что и было сделано к тому времени, когда мы вернулись.