Он останавливается, и медленно поворачивает голову в мою сторону. Мы молча разглядываем друг друга. В первый раз я читаю в его глазах какое-то негласное сообщение, у меня перехватывает дыхание в горле. Это похоже, как будто мы говорим друг с другом, но только глазами в полной тишине. Он рассказывает мне о чем-то, и я отвечаю ему что-то. Мне кажется, что я на самом деле ему что-то говорю, но что-то совсем не то, что-то совсем неправильное. Я опускаю глаза, полностью смутившись. Какого черта только что произошло? Я слышу его шаги по направлению ко мне.
— Покажите мне свои руки, — говорит он.
Я подымаю их к нему.
— Я не смотрела, Синяя Борода, — слабо шучу я, а в голове до сих пор все перепуталось от этого обмена взглядами без слов.
Он смотрит мне прямо в глаза.
— Я знаю.
— Откуда ты знаешь?
— На твоих руках нет никаких следов.
Я смеюсь.
— Честное слово, откуда ты знаешь, что я не смотрела?
— По твоим глазам.
Я озорно хихикаю и начинаю расстегивать его ремень на брюках.
— И я... хочу большую вкуснятину.
Ему нравится смотреть на меня, когда я стою перед ним на коленях, и ему нравится то, что я делаю с ним. Я покорно опускаюсь на колени и трусь щекой о его член. Он ощущается, словно теплая, гладкая стеклянная скульптура, купающаяся в лучах утреннего солнца. Не существует более совершенных и превосходных вещей, чем его член. В какой-то момент, словно все начинает происходить как в замедленной съемке, мы опускаемся прямо на прохладный деревянный пол, и Смит наблюдает за нами издалека. Движения его пальцев внутри меня настолько умелые, но при этом похотливо грубые. Он в упор смотрит мне в глаза, пока трахает меня.
— Сколько я должен облизывать тебя, прежде чем прикоснусь к твоей душе? — шепотом спрашивает он.
Я нахожусь слишком далеко, чтобы отвечать.
Мы оба лежим на спине, тяжело дыша, уставившись в белый потолок, я поворачиваю лицо к нему.
— Лана пригласила нас на ужин.
— Ты хочешь?
— Почему бы нет?
— Хорошо, договорись с ней.
— Я уже договорилась на следующую среду.
— Блейк нашел мне агента. Он посмотрел пару моих полотен, подумал, что они хороши, и договорился о выставке из шестнадцати картин на «Серпентине».
Мои глаза загораются.
— «Серпентин»? Разве это не самое шикарное место, где демонстрирует работы только самые лучшие художники?
— Да, но мои работы не настолько хороши, скорее это место я получил благодаря возможностям Блейка.
Я ложусь на живот и подпираю голову руками.
— Я надеюсь, ты не собираешься отказываться. Ну, и что, что Блейк посодействовал и в состоянии предоставить тебе маленькую подмогу. Каждый нуждается в прорыве в своей жизни, даже если твои работы недостаточно хороши, ты же не провалишь экзамен, в конце концов?