Странным образом слезы мне не помогли, только глаза стали красными и распухшими, словно от бессонной ночи.
Я поднялась на ноги, стряхнула с подола прилипшие травинки и солому, глубоко вздохнула, набрав полные легкие воздуха и вышла с огорода, мечтая только об одном, чтобы дедушка не заметил мое зареванное лицо. Не повезло. Баташ все увидел и поманил меня к себе, когда я было ступила на крыльцо. Пришлось развернутся и подойти к деду.
— Это еще что? — спросил он хмуро, — Почему глаза на мокром месте?
Я промолчала, не зная, что сказать. Желан ведь ничем меня не обидел и мио слезы — это только мои домыслы и предчувствие.
— Это княжич? — спросил дед и добавил тихо, — Кто ж еще, будь он неладен!
Я покачала головой.
— Нет, — возразила я поспешно, — Я сама себе глупостей надумала, вот и реву от собственной дурости.
Баташ внимательно поглядел на мое лицо, привычно прищелкнул языком.
— И что за домыслы? — спросил старик, — Предчувствие беды, не так ли?
Я кивнула.
— Ну, девонька, это у тебя от бабки, — со знание дела заявил старик, — Она тоже всегда предчувствовала беду и ни разу не ошибалась! — он поглядел на меня лукаво, будто знал что-то такое, чего не знала я, — Пойдем-ка поговорим, — и кивнул на дом.
Оказавшись внутри я опустилась на лавку у стола. Дед Баташ сел напротив, вытянув свои ноги под столом.
— Я давно хотел тебе сказать, — начал он, — Бабка твоя, моя жена, была женщина странная. Это от нее у тебя дар к целительству. Помню к моей Полеле со всех окрестных деревенек да городов приходили просить помощи. А она лечила так, как никто другой. Почти все болезни уходили, когда она бралась за дело. Так вот это у тебя от нее такой дар. Наверное, передался по наследству. Я тебя когда отводил поучиться к Злате, то очень надеялся, что ничего подобного у тебя не будет, но я ошибся… — он положил свои морщинистые желтые руки на стол. Я отчего-то уставилась на них во все глаза, а дед тем временем продолжил, — Как говорила моя жена, это не только дар, но и некоторого рода проклятье.
— Почему? — удивилась я.
— А вот это Полеля так мне и не успела объяснить, — дед вздохнул, — Так что твои предчувствия очень могут быть истинными.
— Надеюсь, нет, — сказала я и встала из-за стола. Желан не мог со мной так поступить. Я не верила в то, что чувствовала. Я думала, что сама себя извожу, придумывая разные глупости, свойственные влюбленной девушке.
— Что-же ты не едешь, — спросила я пустоту, глядя на дорогу, когда вышла из дома. Мне ответил только ветер, поймавший выбившуюся при работе на огороде прядь и защекотавший щеку.