– А я не превращусь в попрошайку?
– Я не говорю о том, чтобы кто-то тебе шнурки завязывал. Но когда ты чувствуешь, что больше не можешь, когда ты боишься отстать, разве так уж смертельно что-нибудь сказать?
– Что сказать? Понесите меня?
– Вроде того.
– Ты уже и так носил меня.
– Носил.
– Должно быть, это дает тебе ощущение собственной нужности.
– В это время, я, как правило, озабочен тем, чтобы остаться в живых.
– Неужели ты не понимаешь, когда я прошу других о помощи, это снижает мое ощущение собственной нужности? Меньше всего мне хочется стать для тебя обузой.
– Но это не так. Помогать другим и брать от других помощь – это совсем другое.
– Я слышу тебя, – твердо сказала Лена. – Слышу. Но задай себе вопрос, Эдриан, тебя когда-нибудь кто-нибудь носил?
Лена не могла сказать, в какой момент их пребывания в бане разговор из шутливого превратился в попытку объяснить Тригу ее мысли и чувства в отношении того, чтобы полагаться на других в делах, с которыми она должна справляться сама.
На него она действительно полагалась.
Не далее как вчера ей пришлось полагаться на его память, чтобы заполнить форму. Потом она позволила ему нести себя и радовалась этому. Лена хорошо помнила это. И сейчас она полагалась на ту информацию, которую он сообщал, на его товарищеские чувства. Чего же он еще хочет? Неужели она действительно пыталась скрывать от него свою слабость?
Они провели всего час в горячем бассейне и под водопадами. Под одним из них имелся выступ, на котором можно было лежать, а вода била по спине. Лена заставила Трига попробовать, но ему больше понравилось, когда вода била сбоку. Они так и не воспользовались предложением банщика помыть и помассировать их.
Возможно, в другой раз.
Спустя час двадцать после того, как они вошли в баню, Лена и Триг вышли на улицу чистыми до скрипа и слегка пахнущими розой. Лене нравился это аромат и то, что Триг тоже так пахнет.
Она сошла по ступенькам, ведущим из бани, с легкостью, которой давно не помнила.
– Тебе легче идти. – Он все подмечал, этот ее муж.
– Я знаю. Отныне турецкая баня одно из моих любимейших мест. Я знаю, что мы собирались идти за кольцами, но у меня появилась другая мысль. – Не надо говорить, что она не в состоянии признать собственную слабость. – Я устала, голова начинает побаливать. Единственное, чего я хочу, – это свернуться клубочком на кровати с тарелкой фруктов и смотреть кино.
– Лена Уэст, ты признаешься в том, что не хочешь идти по магазинам?
– Да. Надеюсь, это произвело на тебя впечатление. И я не Лена Уэст. Меня зовут Лена Синклер.