Интересно, что можно сделать, чтобы избавиться от Дабрии раз и навсегда?
На лице Патча появилась улыбка, одновременно лукавая и зловещая.
– Нам не надо его искать. Он сам придет к нам. Убегая, он оставил нож. Теперь он знает, что нож у нас, и понимает, что это улика, которую я могу передать архангелам как доказательство того, что он использует «дьявольскую силу». Он придет искать этот нож. И очень скоро.
– Так давай действительно передадим его архангелам прямо сейчас! И пусть они разбираются с дьявольской энергией.
Патч усмехнулся, но в этом смехе чувствовалась горечь:
– Я больше не доверяю архангелам. Пеппер Фрайберг – не единственное слабое звено среди них. Если я отдам им нож, у меня нет ни малейших гарантий, что они предпримут хоть что-нибудь. Я раньше думал, что архангелы неподкупны, но они неплохо поработали, чтобы избавить меня от этой иллюзии. Я видел, как они мутили со смертью, видел много других серьезных нарушений закона с их стороны. И они наказывали меня за преступления, которых я не совершал. Я совершал ошибки и дорого заплатил за это, но я думаю, что они не успокоятся, пока не запрут меня в аду. Они не любят противостояния, а это первое слово, которое приходит им в голову, когда они думают обо мне. Так что на этот раз я беру дело в свои руки. Блейкли придет за своим ножом. И когда это случится, я буду готов встретить его.
– Я хочу помогать, – заявила я поспешно. И я действительно хотела побеседовать с глазу на глаз с нефилимом, у которого хватило глупости ранить меня. Все-таки Блейкли был солдатом армии нефилимов, а я была ее главнокомандующей! Если я считала его поступок вопиюще неуважительным, то могли найтись и те, кто счел бы его попросту предательским. А я точно знала, что нефилимы очень не любят предателей.
Патч перевел на меня взгляд – изучающий, как будто он пытался оценить мои шансы в деле поимки Блейкли. И, к моему глубокому удовлетворению, кивнул.
– Хорошо, Ангел. Но всему свое время. Футбольный матч закончился уже два часа назад, и твоя мама, наверно, уже волнуется, где ты. Так что сейчас тебе нужно домой, и поскорее.
Свет у нас в доме не горел, но я знала, что мама не уснет, пока я не приду домой. Поэтому я тихонько постучала в дверь ее спальни, приоткрыла ее чуточку и шепнула в темноту:
– Я дома.
– Хорошо провела время? – спросила мама, зевая.
– Ребята играли здорово, – сказала я неопределенно.
– Марси уже давно дома. Часа два. Она была неразговорчива, просто прошла мимо меня в свою комнату и закрыла дверь. Она выглядела какой-то… тихой. Или расстроенной, что ли.