Потом исматовцы стали извлекать из той самой ямы обезглавленные трупы своих соотечественников, погибших накануне. И тут обнаружилось, что, кроме них, в той яме лежит еще много трупов, большинство из которых уже сильно разложились. Что это за люди были, никто не знал. Скорее всего, исчезнувшие в свое время водители грузовиков и владельцы грузов, которых безуспешно разыскивали пакистанская полиция и афганский царандой.
Естественно, уже в тот же день о случившемся стало известно вождю племени нурзаи. Он отдал распоряжение собрать обуглившиеся останки сородичей и предать их земле.
В общей сложности на тех похоронах собралось около шести тысяч человек. Из Пакистана на похороны прибыли авторитетные полевые командиры Хан-Кукузай и Хаджи-Мамадзай. В свое время от рук исматовцев погибли близкие родственники этих полевых командиров, проживавшие в Кандагаре. Кроме них, на похоронах присутствовало еще несколько десятков полевых командиров, чьи банды куролесили в южных провинциях Афганистана.
В какой-то момент похороны плавно перешли в стихийный митинг, на котором нурзаи поклялись отомстить Муслиму Исмату и его людям. Тут же было принято решение направить большую делегацию в Кандагар. Делегаты должны были вручить ультиматум губернатору Сахраи, которого в 1987 году нурзаи выдвинули от своего племени на столь высокий пост. Суть данного ультиматума сводилась к тому, что если Муслим Исмат в трехдневный срок не принесет свои извинения за необоснованное убийство нурзаев и не возместит материальные издержки семьям погибших, то нурзаи оставляют за собой право объявить ему и его людям войну и сделают все, чтобы сбросить очикзаев с трассы Чаман – Кандагар. В том же ультиматуме нурзаи потребовали от органов власти выдать им с военных складов не менее шести тысяч единиц стрелкового оружия и боеприпасы к нему.
Обстановка начинала складываться более чем критическая.
И все это происходило на фоне непрекращающихся боевых действий в провинции. В то время, когда посты второго пояса обороны Кандагара боролись за свою выживаемость, вожди племен затеяли эту бодягу с дележом дороги.
Чтобы хоть как-то разрядить напряженность, было принято решение: провести в провинциальном комитете НДПА большую джиласу, куда пригласили вождей этих двух непримиримых пуштунских племен. На повестку дня был вынесено обсуждение пограничного вопроса, а если точнее сказать, дележ приграничной «кормушки». Но на совещание прибыли только вожди нурзаев. В довесок к ним со всей провинции понаехало около девятисот соплеменников, которые, заполонив весь внутренний двор комитета, драли свои луженые глотки, тем самым давая понять, кто в доме хозяин. К ним присоединились с полсотни белуджей, которым под «шум волны» тоже не терпелось отхватить лакомый кусочек.