– Зибоев, Мурзаилов! Ползком к камням и с криком «ура» расстреливаете по ленте пулеметной! Ясно? – спросил я.
Солдаты кивнули головами, однако желания выполнять приказ на их лицах не читалось, но они слышали все, что я сказал.
Карабод и второй солдат с ПК, оставшийся живым и невредимым, поняли наш замысел, но приняли его с сомнением. Что-то пробурчали, но не возражали.
– Ура! Ура! Ура!!!
– Бам! – выстрел из «мухи».
– Трата-та-та, – отвечает пулемет.
– Бах-бах-бах, – брошена граната.
– Та-та-та, – вторят автоматы.
– Ура! Ура! Ура!!!
На четвереньках, пригибаясь и беспрестанно стреляя, мы продвигались вперед к вершине. После выстрела из «мухи» и взрыва гранат ответный огонь прекратился.
Бросок вперед на четвереньках, полуползком – и мы на вершине. Там никого. Бинты, кровь, патроны, упаковки лекарств, стреляные гильзы. Никого! Ушли. Только сквозь пелену дождя в мутном мареве слышен топот убегающих врагов. «Духи» бегут!
Очередь, очередь, очередь, еще, еще, еще… в темноту. Гады! Сволочи!!!
Я схватил пулемет у Зибоева и с криком «А-а-а» расстрелял половину ленты вниз в сумерки. Потом выпустил ракету в воздух, чтоб свои случайно не накрыли по ошибке.
Вертолет уже приземлился на площадке, солдаты быстро грузили раненых.
Сержант Карабод и второй солдат бросились обратно к командиру, осторожно положили его на плащ-палатку и с помощью наших бойцов понесли быстрее к вертушке.
Эх, не успели! Не успели… Еще на полпути к площадке вертолет взлетел и, раскачиваясь, удалился в надвигающиеся тучи. Быстро смеркалось.
Вдруг кто-то вылез из ущелья и закричал:
– Нэ стреляйте, я свой.
– Ползи сюда! – подозвал ротный. – Кто такой? Что за свой?
– Я из восемьдесят первого. Меня ранило, командиры! Гогия моя фамилия.
– Степан! – окликнул ротный санинструктора. – Осмотри и перевяжи!
Мы присели возле охающего солдата, который поведал жуткую и невероятную историю.
Он и еще один солдат несли раненого по склону с левой стороны. По ним ударили из автоматов и гранатомета. Напарника – наповал, раненый получил еще несколько пуль и привалил грузина своим телом. Гогию тоже ранило. «Духи» подошли, взяли автоматы, полоснули очередями по лежащим, но все пули принял мертвый солдат, которого тащили. От страха Гогия обоссался, но молчал. Ногой кто-то пнул его в бок, вырвал автомат. Тут мы сверху кинули гранаты, начали стрелять, «духи» убежали. Со всех сторон грохот, голову не поднять, да еще придавило телом. От страха вырубился.
– Товарищ капитан! Что-то раны найти не могу, весь в крови, но вроде в чужой!
– Смотри хорошо, может, внутреннее кровоизлияние?