— Это здорово, — согласился Тахир. — Ты давай, ешь, что ли, а я зайду к директору, потом снаряжение соберу. Где оно?
— У Евсея в сарае, где осел стоит. Два мешка, красный и зеленый из брезента. Красный — мой, а второй тебе сгодится. Я как раз продовольствие прихвачу из столовки.
Не заходя к Евсею, Тахир нашел описанный Сашкой сарайчик, вытащил из него два мешка. Он думал, что речь идет о рюкзаках, под завязку набитых снаряжением, а обнаружил небольшие чехлы, каждый килограмм по десять. Тахир решил подстраховаться и осмотреть содержимое самому. Вытряхнул все из зеленого чехла, для себя же предназначенного: ледоруб, набор карабинов, горный молоток, три бухточки хорошего капронового шнура, «кошки», крючья и одноместная палатка. Набор был достаточен для такого опытного и самоуверенного альпиниста, как Сашка, но не для Тахира. Тахир помнил смутно, что раньше ему снаряжения давали гораздо больше.
У директора его поджидал Сашка. Тахир изложил претензии, Сашка издевательски предложил: «Возьми все остальное, что сочтешь нужным (иначе говоря, ты ничего в этом не смыслишь)». Сам Сашка прихватил консервы, сухари, спички, сухой спирт, по старому толстому свитеру, по штормовке, шапочке и по паре перчаток. Нашли для Тахира отличные горные ботинки, хотя сильно ношеные и тяжелые, каждый с килограмм. Сашка хотел было отдать свои, швейцарские, но не налезли они Тахиру. Тут же уложили рюкзаки, Сашка большую часть груза пристроил у себя, — Тахир не возражал, он имел реальное представление о своих возможностях. Отметили у дежурного инструктора маршрут и путевку и уже в восемь утра ушли по тропе из турбазы.
Погода вроде бы держалась в пределах приличий: отчасти прояснилось с восходом солнца, по синему небу быстро бегали, клубясь, огромные белоснежные облака. Сашка поглядел и сказал, что завтра на Жингаши их может поджидать снег. Тахир не поверил. Сашка нахмурился: «Таха, лучше вернуться, ты и в нормальных горах не везунчик. А если в кашу попадем? На Жингаши надо в лоб три стенки брать, и там я тебе не помогу. Все сам. Ты в себе уверен?»
— Иди вперед, — ответил Тахир.
А самому приходилось хреново, иных слов не подберешь. Опять, после ночного бодуна, мутило. Все части тела, которому здорово досталось в эти дни, разнились. Рюкзак весил не больше двадцати, однако плечи отваливались и трещали уже после первых пяти километров.
Оказывается вчера аульный дзюдоист точно сломал в драке ему ребро (или кто другой, когда кучей пинали лежащего), крайнее снизу на правом боку. Он слышал, как оно пощелкивало при приседании или резком повороте туловища. Оно впивалось в мясо, как если бы долбил маньяк по живому тупым шилом. И могло бед наделать — порезать почку или другие внутренние органы. Но если бы вся реберная гармошка была у него изломана в тот день — он шел бы так же, как сейчас на Жингаши.