Солнце добралось до зенита, и Луп сообразил, что пора возвращаться к друзьям. Он со вздохом оторвался от изумительного вида и направился обратно к воротам и дороге, спускавшейся в город. Внизу он повернул на людную улицу, что вела ко дворцу наместника. И сразу же знакомая вонь толпящихся людей забила ему нос, а крики торговцев и громкие разговоры горожан едва не оглушили.
Луп пробирался сквозь толпу и уже видел впереди ворота дворца, когда услышал крик:
– Расступись! Расступись!
Крик стал громче, и Луп увидел высокого, крепко сложенного человека с посохом, расчищавшего дорогу мужчине пониже, что шел за ним следом. Восемь рабов несли на двух шестах крытые носилки. Их обитатель скрывался за тонкими льняными занавесками, свисавшими с каркаса. Луп вместе с другими прохожими отступил в сторону, чтобы дать дорогу человеку с посохом, которым тот расталкивал пешеходов.
– Расступись! – снова закричал мужчина. – Дорогу Гаю Амелию Дециму!
Луп застыл на месте. И тут же кто-то пихнул его сзади.
– Эй! Поосторожнее, парень! – Какой-то мужчина с сердитым видом протолкался мимо Лупа. – Незачем вставать на дороге у людей! Проклятый мальчишка!
Луп пробормотал извинения и отступил в дверь хлебной лавки. Он во все глаза смотрел на носилки, которые рабы несли мимо него. Занавески качнулись, и Луп заметил руку, унизанную тяжелыми золотыми перстнями.
– Дорогу Дециму! – продолжал кричать раб с посохом.
– Вот ведь дрянь… – прорычал кто-то за спиной Лупа, и мальчик, оглянувшись, увидел пекаря. Тот, не обращая внимания на Лупа, с ненавистью уставился на носилки. – Римский кровосос!
Луп не усомнился ни на секунду: это тот самый Децим, которого они искали! Прямо здесь, в Афинах! В какой-нибудь сотне шагов от входа во дворец наместника! Мысли Лупа заметались. Сначала он подумал о том, чтобы побежать во дворец и рассказать обо всем своим друзьям. Потом сообразил, что куда более важно последовать за Децимом и узнать, где живет сборщик налогов.
Носилки двигались дальше по улице, и Луп пошел следом за ними. Они миновали центр города, а потом двинулись по улице вверх, к богатой части города. Тесно стоявшие дома уступили место большим зданиям с красивыми входами, и наконец улица вывела на рынок, где продавались специи и другие предметы роскоши. Носилки остановились у короткой лестницы, что вела к обитой гвоздями двери, перед которой сидел страж. Увидев носилки, он ринулся вниз по ступеням и склонил голову, готовый помочь хозяину выйти. Луп остановился у одного из прилавков, откуда он мог наблюдать, не привлекая к себе внимания.