Они вернулись вновь со всех сторон;
А вашим счастья нет в искусстве этом".
52 Тут новый призрак, в яме, где и он,
Приподнял подбородок выше края;
Казалось, он коленопреклонен.
55 Он посмотрел окрест, как бы желая
Увидеть, нет ли спутника со мной;
Но умерла надежда, и, рыдая,
58 Он молвил: "Если в этот склеп слепой
Тебя привел твой величавый гений,
Где сын мой? Почему он не с тобой?"
61 "Я не своею волей в царстве теней, -
Ответил я, – и здесь мой вождь стоит;
А Гвидо ваш не чтил его творений".
64 Его слова и казни самый вид
Мне явственно прочли, кого я встретил;
И отзыв мой был ясен и открыт.
67 Вдруг он вскочил, крича: "Как ты ответил?
Он их не чтил? Его уж нет средь вас?
Отрадный свет его очам не светел?"
70 И так как мой ответ на этот раз
Недолгое молчанье предваряло,
Он рухнул навзничь и исчез из глаз.
73 А тот гордец, чья речь меня призвала
Стать около, недвижен был и тих
И облик свой не изменил нимало.
76 "То, – продолжал он снова, – что для них
Искусство это трудным остается,
Больнее мне, чем ложе мук моих.
79 Но раньше, чем в полсотый раз зажжется
Лик госпожи, чью волю здесь творят,
Ты сам поймешь, легко ль оно дается.
82 Но в милый мир да обретешь возврат! -
Поведай мне: зачем без снисхожденья
Законы ваши всех моих клеймят?"
85 И я на это: "В память истребленья,
Окрасившего Арбию в багрец,
У нас во храме так творят моленья".
88 Вздохнув в сердцах, он молвил наконец:
"Там был не только я, и в бой едва ли
Шел беспричинно хоть один боец.
91 Зато я был один, когда решали
Флоренцию стереть с лица земли;
Я спас ее, при поднятом забрале".
94 "О, если б ваши внуки мир нашли! -
Ответил я. – Но разрешите путы,
Которые мой ум обволокли.
97 Как я сужу, пред вами разомкнуты
Сокрытые в грядущем времена,
А в настоящем взор ваш полон смуты".
100 "Нам только даль отчетливо видна, -
Он отвечал, – как дальнозорким людям;
Лишь эта ясность нам Вождем дана.
103 Что близится, что есть, мы этим трудим
Наш ум напрасно; по чужим вестям
О вашем смертном бытии мы судим.
106 Поэтому, – как ты поймешь и сам, -
Едва замкнется дверь времен грядущих,
Умрет все знанье, свойственное нам".
109 И я, в скорбях, меня укором жгущих:
"Поведайте упавшему тому,
Что сын его еще среди живущих;
112 Я лишь затем не отвечал ему,
Что размышлял, сомнением объятый,
Над тем, что ныне явственно уму".
115 Уже меня окликнул мой вожатый;
Я молвил духу, что я речь прерву,
Но знать хочу, кто с ним в земле проклятой.
118 И он: "Здесь больше тысячи во рву;
И Федерик Второй лег в яму эту,
И кардинал; лишь этих назову".
121 Тут он исчез; и к древнему поэту
Я двинул шаг, в тревоге от угроз,