Нацепив стеганку, Ильгар забросил на плечо перевязь и направился к реке. Ветер к ночи стих, и пламя костра горело ровно, отражаясь в поблескивающей воде. Оглушающе квакали на разные голоса лягушки, стрекотали в траве кузнечики. Рассевшись кружком, воины его десятка обжаривали в углях сладкие клубни и о чем-то тихо разговаривали. Многие озадаченно поглядывали в сторону леса.
— Что стряслось? — немного резче, чем хотел, спросил Ильгар. — Надеюсь, вы не из-за пустяка выдернули меня из постели, иначе завтрашний день начнете с марш-броска на четыре лиги.
— Мы нашли труп в лесу, — ответил Кальтер.
— Радостная весть… Какое отношение он имеет к нам? Предупредите посыльных — путь донесут офицерам.
— Это не простой труп, — покачал кудлатой головой Нур. Неухоженная борода и курчавые космы частенько служили поводом шуток и острот у сослуживцев, но воин наотрез отказывался стричься и относился к поддевкам с непробиваемым спокойствием. — Похоже на ритуальное убийство.
— Допустим, что так. — Ильгар повысил голос: — Повторяю — это касается нас? Нет. Расходитесь!
Барталин что-то неразборчиво пробурчал, приканчивая один из клубней.
— Чего?
— Не ори, десятник, — закончив жевать, ветеран обтер пальцы и губы травой. — Тело не просто на тропинке валялось. Его спрятали. Если в лесу поселение язычников — следует это выяснить и предупредить офицеров. Наберем вистов, а ты получишь лишнюю отметку в грамоту с заслугами. Как тебе такое?
— Никак. Много мне пользы, если вас язычники передушат! — Но Дядька чаще всего оказывался прав. Ильгар махнул рукой. — Ладно. Уговорили, мерзавцы. Кальтер, Барталин, Нур — идем. Остальные — отправляйтесь спать.
Негоже тащить в глушь весь десяток. Чем меньше шума, тем лучше.
Если к вечеру у реки прохладно и свежо, то в хвойном лесу впору стучать зубами от холода. Казалось, сама земля источает стужу. Тонкие струйки пара вырывались изо рта, траву серебрил легкий налет инея. Бор был старый. Могучие и разлапистые ели взмывали ввысь, разрывали землю толстыми корнями, заслоняли ветвями небо. Сильно пахло смолой, мягкий грунт устилали прошлогодние иголки. Звуки глохли, даже мерное рокотание Безымянной осталось где-то позади.
Ильгар сам вырос в лесу, но не мог понять, как Кальтер умудряется вести их к цели. Все вокруг выглядело одинаковым, словно заколдованным. Даже обомшелые валуны и полые бревна, насквозь источенные жуками. Но стрелок шел уверенно, словно ночью по родной деревне.
— Вот, — остановившись, сказал Кальтер.
Ильгар забрал у него фонарь. Присел возле кучи лапника. Под ветвями белело обнаженное мужское тело. Никаких опознавательных татуировок и шрамов, кои так любили наносить на кожу дикари.