В этом предместье, застроенном танями, лавками со съестными припасами, кузницами и тому подобными заведениями, мы и остановились, посвятив остаток дня осмотру достопримечательностей города. Таких, впрочем, не оказалось. Манас выглядел таким же шаблонным городом, как и все виденные нами доселе в Китае. Население его нам определили в 8—10 тысяч, из коих большинство составляли китайцы; дунгане занимали большую часть пригорода, но жили и в мусульманском городе, в общем же число их не превышало 3–4 тысяч душ; таранчей же насчитывалось и того меньше, что-то около тысячи душ. Но если в городе китайцы и преобладали, то того же нельзя сказать об окрестных селениях, где первенство, без сомнения, принадлежало дунганам.
О Манасском оазисе китайцы пишут, что «его заливные поля славятся рисом»[326]. Действительно, рис составляет главную статью дохода местных жителей, которые посылают его не только в северные и восточные округа Джунгарии, но даже и за Тянь-Шань, в Хами и Турфан, где он с успехом конкурирует с лучшими сортами гаотайского и аксуйского риса. Другие же хлеба Манаса не находят себе спроса за пределами оазиса, если не считать случайных отправок пшеничной муки на урумчийский рынок и в горы, к калмыкам. Хорошо родятся в Манасе также кунжут (Sesamum indicum) и хлопчатник, но последнего почему-то разводят мало. Продукты этих растений, а также опиум и табак горных селений, имеют всегда обеспеченный сбыт на рынках Бэй-лу, и в частности в Урумчи.
Люцерны в Манасе не сеют, предпочитая кормить лошадей и мулов пересыпанным отрубями рубленым молодым камышом пополам с просяной соломой. Дыни и арбузы здесь второстепенного качества, винограда же не имеется вовсе. Говорят, он весь повымерз во время смут начала семидесятых годов. Тута (Monis alba) в окрестностях Манаса я также не видел, из чего приходится заключить, что даже в периоды своего процветания город этот не знал шелководства. Равным образом местные жители не были знакомы с культурой марены (Rubia tinctorum), разведение которой, встречая конкуренцию со стороны искусственного ализарина[327], заметно, впрочем, падает и в оазисах Восточного Туркестана.
Основание описываемому городу положено было в 1763 г. постройкой крепостцы на правом берегу реки Манас. Тринадцать лет спустя крепостца была упразднена, а на ее месте выстроен был уездный город Суй-лай[328]. Границами уезда служили на западе – р. Кунтун, на востоке – Лао-шань-хэ. В период мусульманского восстания Манас прославился своей геройской защитой; он пал, не исчерпав всех средств к зайщите, благодаря измене дунганина Мади, предавшего юань-шуаня Си китайцам.