— Ты чего не спишь? — поинтересовалась я, распахивая дверцу холодильника и изучая его содержимое. Надо отдать должное, определенная польза от «темномагического» нашествия была: я сама совершенно не подумала о том, чем буду завтракать.
— Я всегда рано просыпаюсь и играю, пока мама или папа спят. Но у вас нет игрушек.
Мне почему-то представилось жилище темного мага, наполненное плюшевыми зверюшками, розовыми домиками для Барби и воздушными шариками. Я хихикнула и припомнила, что в квартире у Криса и правда была одна комната, в которую я ни разу не заходила. Да и я вообще нечасто у него бывала, мы оба предпочитали оставаться у меня: ближе к работе.
— Уж извини.
— У вас нет детей?
К счастью, я уже давно отучила себя воспринимать этот вопрос как глубочайшее оскорбление и даже сумела улыбнуться:
— Нет. Так что придется тебе рассказать мне, чем детки питаются по утрам.
Малявка прониклась важностью миссии и серьезно перечислила:
— Молоко с какао, бутерброд с вареньем и яблоко.
Что ж, это вам не манные каши по особой семейной рецептуре, тут я справлюсь.
— А вы кто? — поинтересовалась девочка, пока я варила кофе и разогревала молоко в микроволновке, и в ответ на мой озадаченный взгляд пояснила: — Папа у меня темный маг, и мама — темный маг. И я буду темным магом. А вы?
— А я не буду, — хмыкнула я. Малолетнее создание на моей кухне и кролик на табуретке странным образом поднимали мне настроение. — Я суккуб.
Глазенки в обрамлении таких густых и длинных ресниц, что, не имей я возможности в любую секунду сотворить себе такие же, искусала бы себе все локти от зависти, округлились от удивления:
— Это как? Что вы умеете?
— Мм… — Я замялась на мгновение. Думаю, разъяснением особенностей взаимоотношения полов пусть занимаются ее родители. — Могу стать такой, какой захочу.
Круглая кнопочка носа сморщилась.
— Это и мама моя может. Надо только краску в магазине купить и… ух ты!
Я непедагогично показала ребенку язык. Искренний детский восторг в ответ на мое преображение доставил мне несказанное удовольствие.
— А как я, стать можете?
Малявка зааплодировала, а я покосилась в стекло, рассматривая свое отражение. Ужас какой-то, похожа на крисовскую сестру-близнеца.
— А что еще? Или только меняться?
Вот странность, мне перед мужчинами никогда не хотелось так не ударить в грязь лицом, как сейчас перед этой девочкой. Поэтому я не удержалась и доверительно сообщила:
— Могу угадывать чужие желания.
— Всех-всех?
— Нет, только мальчиков, — с сожалением признала я.
— А мальчиков любых?
— Любых.
— Даже папины? — В глазенках зажегся азарт.