Марисса проснулась, щурясь, как кошка, от лучей утреннего солнца, пробивающихся сквозь неплотно задвинутые шторы. Когда Рен успел встать, она не заметила. Очень крепко спала, вымотанная напряженным вечером и бурными событиями ночи. Она улыбнулась себе: еще слишком свежи были воспоминания о минутах неземного удовольствия, ощущения полета, испытанного в объятиях Ринара. Она даже не подозревала, что так может быть, считая, что все это выдумки и удовлетворение получают лишь мужчины. Кто бы мог подумать, что этот чудовищный монстр может забрать ее с собой на небеса. Засыпала она, крепко прижавшись к мужскому телу, сплетаясь с ним руками и ногами, уткнувшись носиком в его грудь.
Еще немного повалявшись в истоме, Мари привела себя в порядок и спустилась вниз. Там сидели и что-то обсуждали Лан и Рен, они мгновенно замолчали, увидав ее.
— Ну что, завтракать? — предложил Рен.
Марисса и Ринар завтракали в ресторане в обществе все тех же людей, которые собирались накануне у них в коттедже. Отдельные представители этой тесной компании не вызывали у Мариссы ни малейшей симпатии.
Затем было предложено покататься на лошадях, что не вызвало особого восторга у Джесс, Сандры и их подружки Вероники. Мари же была полна энтузиазма. Поддержавшие предложение, направились к конюшням.
Подпрыгивая от нетерпения возле гнедой лошади, Марисса потирала ладошки.
— Какая ты красивенькая, миленькая. Покатаешь меня, пусечка?
— Ты ездить-то умеешь? — поинтересовался Ринар.
— Ага. Нет. Не знаю. Я на таких еще не пробовала. Только на обычных, ну в смысле рабочих. На которых там коровок пасут.
— Понятно, — хмыкнул Рен и помог ей взобраться в седло.
— Тогда давай осторожней. Держись крепче, а то шлепнешься, потом не соберешь. И потихоньку поезжай, — инструктировал он.
"Ну да, щас тебе, потихоньку", — визжа от восхищения, Мари понеслась галопом. Сердце пело от восторга.
— Шею себе свернешь, — догнал ее Рен.
"Как он смотрится на лошади! Обалдеть просто. Прямо как джигит взаправдашний", — тайком рассматривала его девушка. — "Сильные мускулистые ноги, обтянутые черными джинсами, широкие крепкие плечи, а руки — какие они у него… А то, что ниже жесткого пресса, мм. тоже так ничего".
"И что за фигня у меня в голове твориться?" — ругала себя Мари. — "Ты еще влюбись в него, дура".
Накатавшись, они вернулись к конюшням. Мари спрыгнула с лошади прямо в объятия Ринара. Поймав ее взгляд, он улыбнулся и с силой прижал девушку к себе. Завораживающий, поглощающий своей страстью поцелуй — и томительное блаженство потекло по жилам, смешиваясь с адреналином от стремительных скачек на лошадях. Рен, чувствуя ее зовущее, такое послушное ему, манящее тело, снова испытал желание, готовое поглотить его. Он вновь ощутил свою потребность в этой девушке, вынуждающей его познавать новые грани наслаждения, вызывая непривычные, пугающие своей новизной эмоции. Прошедшая ночь стала для него откровением. При всей своей неопытности, она дала ему то, что не смогла дать ни одна, даже самая искушенная в любовных утехах женщина, заставив познать неведомый им по силе взрыв чувств, уводя за собой в долину безумного безграничного наслаждения. Умом Рен понимал, что все это ему абсолютно ни к чему. Ему не нужны никакие увлечения и привязанности, мешающие трезво и четко рассуждать, направляющие его действия. Но что-то в глубине влекло его к этой, не поддающейся контролю, сумасбродной девчонке, вызывая глухое раздражение. Он отстранился от Мариссы.