От ее взгляда, скорбного, строгого, чужого мурашки побежали по спине Тасманова.
Алина упрямо качнула головой.
– Это не сон, Леша…
Хабаров запустил мотор, погонял его на разных оборотах и резво сдал назад, обеспечивая место для разгона.
Теперь между быть и не быть немногим больше двухсот метров. Он отпустил сцепление, вжал в пол педаль газа и устало закрыл глаза. Больше не было страха, не было боли и его тоже не было…
Алина с силой оттолкнула Тасманова, бросилась из дома на улицу.
Она бежала через поле к реке. Ее босые ноги тонули в глубоком снегу, но догнать ее было невозможно.
– Не смей! – кричала она. – Тормози! Не смей!
Полными ужаса глазами Хабаров видел, как по мосту, навстречу летящей к пропасти машине бежит она – любимая, единственная, родная.
Еще мгновение – и машина собьет ее.
Но еще до осознания такого исхода он автоматически делает то, что должен: уводит руль чуть вправо, резко, очень резко срывает ручник и крутит руль влево, чуть обозначив направление, машину разворачивает, он выжимает сцепление, включает первую, разворот на сто восемьдесят градусов почти закончен, он отпускает ручник и возвращает руль в исходное положение, бросает сцепление и – газ в пол…
Он сидел в оцепенении, тупо глядя перед собой. У него была стопроцентная уверенность в том, что вот сейчас в машину сядет она или не сядет, а просто подойдет к его дверце, откроет ее и…
Хабаров нервно кусал губы, тщетно подыскивая, как бы оправдаться.
Но ее почему-то не было.
Он открыл дверцу, вывалился из машины.
Джип стоял в полуметре от обрыва.
«Она же бежала ко мне над пропастью! Это она спасла меня… Ее любовь…»
Хабаров привалился спиной к колесу.
Ветер рвал его волосы, швырял колючие льдинки снега прямо в лицо. Он сидел не шевелясь, пытаясь почувствовать, уловить признаки возвращавшейся к нему жизни.
Утром она провожала его в аэропорт.
– Саша, можно я полечу с тобой?
– Алина, отпусти меня…
– Если ты полагаешь, что разница в девять часовых поясов поставит твои мозги на место, изволь!
– Спасибо тебе.
Она порывисто обняла его.
– Возвращайся скорей!
Он был холоден. Он подхватил сумку и, не оглядываясь, пошел к самолету.
Лавриков сменился после дежурства и, стоя на остановке, соображал, как быстрее добраться домой. Служебный «Соболь», увозивший со смены ребят, ушел без него: уж очень тщательно Сомов разъяснял ему должностные обязанности командира взвода спасателей, временное исполнение которых на время отпуска Хабарова поручили ему.
– Женя, садись!
Лавриков немало удивился, увидев машину Хабарова и Алину за рулем.
– Привет, солнце!