– Алексей Кимович, вызывали?
– Входи, Сергей. Знакомься. Моя сестрица – Тасманова Алина Кимовна.
– Мы уже, собственно, виделись…
– Садись. Выпьешь?
– Н-нет, – неуверенно ответил тот присаживаясь к столу.
– А я выпью. Устал, как сто чертей! И сестрице налью. Она что пьяная, что трезвая…
– Я не буду! – Алина отодвинула белый пластиковый стаканчик.
Тасманов выпил спирт, закусил куском ветчины.
– Сереж, ты прости ее. Она, обычное дело, на незнакомых мужиков с кулаками бросается. Ты легко отделался, ведь и пришибить могла. Рука у нее тяжелая. В детстве мне от нее попадало! Маленькая, а такая вреднючая была!
– Алеша, прекрати!
– Что прекрати? Прекрати! Прекрати… Сергей, мы с твоими профессорами-онкологами неделю назад мужика смотрели, спасателя. Помнишь?
– Помню, конечно.
– Я тебя подумать просил. Твое мнение осталось прежним?
– Куда ж ему деваться, мнению-то… – то ли спросил, то ли заключил Астахов и посмотрел на Алину. – Может быть, мы не будем сейчас это обсуждать? Алине Кимовне будет неинтересно.
– Серюнь, она за этого спасателя замуж собралась. Она его, видите ли, очень любит!
– Даже так… – Астахов вновь посмотрел на Алину, но теперь уже по-иному, с сочувствием и состраданием.
– Что скажешь?
– Ну, браки не моя специальность. Они, как известно, заключаются на небесах. А по заболеванию… Диагноз требует уточнения. Необходимо дополнительное обследование: артериография, дополнительное рентгеновское исследование грудной клетки, цистоскопия. Я бы повторил в условиях стационара компьютерную томографию, магнитно-резонансную томографию, УЗИ, внутривенную пиелограмму, анализы, разумеется. Только потом можно будет сказать что-то определенное. Вы извините меня, – он прижал руку к сердцу, – я должен идти.
– Погоди! Ты же сказал, твое мнение не изменилось.
– Алексей Кимович, пойду я. Гости у меня сегодня. Еще бы в супермаркет заехать…
Алина догнала его уже на улице. Астахов шел к припаркованной напротив приемного покоя новенькой иномарке.
– Сергей Юрьевич! Подождите! Я… – Алина запнулась, переведя зашедшееся от бега дыхание. – Простите меня!
– Успокойтесь. Я все забыл уже.
– Я задержу вас только на пару минут. Что с Хабаровым? С тем спасателем, которого вы смотрели? Только скажите мне правду.
– Вы слышали все. Что я еще могу сказать?
– Правду.
– Операцию ему делать поздно. Химиотерапия? Как правило, рак почки мало чувствителен к противоопухолевым препаратам. Остается лучевая терапия, иммунотерапия, эмболизация артерии. Эмболизация артерии заключается в прекращении тока крови к почке, позволяет уничтожить часть опухолевых клеток. Лучевая терапия помогает уменьшить болевой синдром. Иммунотерапия поддерживает состояние всего организма. Одно плохо. Все это не продлевает жизнь. Лучевая терапия купирует болевой синдром, но сильно ослабляет весь организм. Иммунотерапия по большому счету продлевает агонию. Алина Кимовна, наши почки двадцать четыре часа в сутки, каждый день, постоянно фильтруют, чистят нашу кровь. Новыми почки эти процедуры не сделают. А если система вот-вот даст сбой, совсем? Ваш друг это хорошо понимал. Он сознательно сделал выбор.