Большую часть из намеченного Генке осуществить не пришлось, но он, Хабаров, сделал это, хотя, конечно, далеко не все.
«Генка, дружище, мне так не хватает тебя…»
Хабаров смотрел на него, улыбающегося с фотографии, и чувствовал, как ком подкатывает к горлу и предательски щиплет глаза.
Часто, в самом начале, когда было особенно туго, он, растерявший родных, не успевший приобрести друзей, приходил сюда. Друг был рядом. Это помогало. Но, как и сейчас, тяжело было оставаться бесстрастным, глядя в эти умные, усталые глаза на черно-белой, уже начавшей выцветать фотографии. Ведь, по сути, Генке он был обязан всем тем, что имел.
Это сейчас у него было имя. Это сейчас, чтобы заполучить его ребят, в очередь выстраивались даже маститые режиссеры. Это сейчас у его фирмы были контракты с зарубежными кинокомпаниями. Это сейчас он имел роскошную возможность выбирать, что престижнее, выгоднее, интереснее. Тогда было все иначе. Все планы разбивались о непробиваемую стену нищеты, об ироничное недоумение тех, от которых хотя бы что-то зависело.
Как-то утром, приехав на базу, вернее, на старый стадион, которому еще предстояло их базой стать, он увидел сожженную машину Володи Орлова у ангара, взломанные, вернее вдавленные, искореженные от удара машиной ворота ангара, и полуживых, жестоко избитых Орлова и Женю Лаврикова.
– Все! Хана нашему предприятию! – прохрипел Лавриков, тщетно пытаясь подняться. – Сказали, если завтра не заплатим, сожгут здесь все. Работать не дадут.
Хабаров осмотрел лежавшего без сознания Орлова. На его голове было несколько кровоточащих ушибленных ран.
– Убьют нас, Саня, к чертовой матери! Они как звери! Пришли с арматурой, с цепями. Слушать ничего не хотели. Девять их было. Мы, конечно, как могли… Сам понимаешь… Володька уже лежит, а они его… Они его… – Лавриков запнулся, сжал окровавленными пальцами веки.
– Лежи. Я скорую вызову.
Хабаров пошел искать телефон.
Что он мог? Лихие девяностые… От бессилия закипало все внутри.
Он предвидел такой поворот событий. Сначала, как законопослушный гражданин, попробовал искать защиты у милиции, но ему вежливо объяснили, что частный бизнес связан с риском, что «если наедут», милости просим. А профилактика… Это же не семейные ссоры. Тут профилактикой заниматься трудно. Тем же вечером у подъезда дома Хабарова остановили двое спортивных хмурых парней и просто сказали: «Еще раз к ментам сунешься, будешь в раю трюки делать!» Оказалось, что «пацаны», предлагавшие ему уплатить за возможность спокойно работать, неплохо информированы. Когда он это понял, стал искать тех, кто мог бы «одним словом» решить его проблемы. Но связей в криминальных кругах или «знакомых их знакомых» у Хабарова не было, и выйти на что-то стоящее никак не удавалось.