— Да, спасибо, — прошептала ему, пряча глаза.
— Только не вертись, — попросил Минас, переключая все свое внимание на виртуальную карту квадрата, где мы сейчас находились.
— Куда мы летим? — шепотом, боясь отвлечь, повторила свой вопрос.
— Никуда, так, кружок по орбите сделаем, поговорим с Тодеусом…
— Тодеус, — встрепенулась я.
Наш бывший друг, после войны стал стражем границ, и я потеряла с ним связь.
Если быть откровенной самой с собой, то надо признать, что ребята пытались со мной дружить. Но я так ушла в себя, что не заметила, как потеряла всех, и со временем рядом со мной остался лишь один, но самый верный и любящий друг — Артемид.
— Да, наш Тодеус теперь следит за мной. Мой личный тюремщик, — горько усмехнулся Минас, крепче прижимая к себе.
Я остро почувствовала, как любимый переживает по этому поводу. Все же, когда Минаса выгнали, именно Тодеус страдал наравне со мной. Они с ним были как братья. Друзья не разлей вода. Тяжело осознавать, что война сломала их дружбу. Тогда, еще беловолосым мальчиком, Тодеус рьяно защищал друга — темного, но потом сильный удар — известие, что Минаса провозгласили Темным Властелином — сломал его. Хотя он до конца не мог поверил, что Минас нас предал. Как и я, только я пронесла эту веру до конца. А он нет.
— …и домой…
— Что? — перебила я любимого, из-за воспоминаний совсем потеряла нить разговора.
— Аулерия, что с тобой? — обеспокоенно спросил Минас, чуть разворачивая к себе лицом.
— Задумалась и прослушала, повтори, пожалуйста, — попросила его, погладив по щеке, чуть задержав пальцы на горячих губах.
— Звезда моя, — выдохнул любимый, целуя мои пальцы. — Если ты устала, может, поспишь у меня в каюте?
Такого вопроса я не ожидала. Расстаться с любимым даже на секунду было для меня смерти подобно.
— Нет, нет. Я тут хочу, — быстро прошептала, вновь садясь прямо, чтобы не мешать Минасу руководить.
— Тут спать неудобно, — развеселился любимый и уткнулся в мои волосы.
От его очень теплого дыхания вновь стало уютно, и теперь точно никто не сможет меня с колен любимого согнать.
— Я тут остаться хочу, с тобой, — жалобно попросила, опуская голову.
Взгляд упал на перстень, который был надет на безымянный палец любимого. Он был не броским, хоть и большим, и камень особо не выделялся, если бы не одно “но”. Если смотреть на камень прямо, то он казался обычным, а вот если боковым зрением смотреть, то чудилось, будто камень живой. Словно тьма, заключенная внутри, мечется в нем, плавно переливаясь. Странный перстень — артефакт однозначно. Жаль, я не могу почувствовать магию и прочитать, что оно может.