– Ты уверен, что Макс Коулер не останавливался в «Эрмитаже»? – спрашиваю я своего нового союзника.
– Ни в «Эрмитаже», ни в любом другом отеле страны. Более того, по моим данным, человек с таким именем вообще не пересекал границы Монако, во всяком случае, на автомобиле или плавсредстве.
– Источник верный?
– Вполне.
В общем-то это ровным счетом ничего не означает. С тем же успехом в княжестве можно искать Александра Лукина или нашего Принципала. Нам даже неизвестно, является ли это имя псевдонимом, взятым для работы в России, или же папа и мама Коулеры когда-то наградили им своего кроху-сына.
– Попробуй выяснить, что за человек. – Я щелкаю по носу лежащее передо мной изображение таинственного незнакомца.
– Уже сделано, – кивает Поль.
– И что?
– Если верить французской контрразведке, сей достойный джентльмен является американским дипломатическим представителем в Марселе. Зовут его Ричард Стюарт.
– Если это тот, кого мы ищем, – хмуро вставляет Валера, – то звать его могут как угодно и должность он может занимать произвольную, от чистильщика обуви до епископа всей Аляски, ежели таковой в природе имеется.
– Забавно, – кивает мсье Лекомт. – Но я не закончил. Рик Стюарт тоже не числится среди въехавших в Монако. По данным из Марселя, сейчас он находится в Париже.
– Да уж, – меланхолично констатирует майор Пластун. – этого можно было ожидать.
– Послушай, – я отвлекаюсь от прослушивания и беру в руки фотографии. – Запусти-ка эти снимки Бирюкову. Пусть возьмет те, что нам достались в наследство, и попробует составить пространственную модель объекта.
– Думаешь получится?
– Почему нет? Или ты полагаешь, что это таки не Коулер?
– Не знаю. Мало ли…
Оставив Валеру разбираться с компьютером, я вновь углубляюсь в изучение первоисточников. Забавное ощущение, будто три паука, собравшись в банке, мило улыбаясь, ведут переговоры в ожидании времени, чтобы нанести смертельный укус.
– …Понятное дело, мы действуем, в первую очередь, сообразуясь с собственными интересами. Полагаю, это ни у кого не вызывает возражений. Мы все здесь серьезные политики и отлично понимает, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке, – произносит американский дипломат, никогда не въезжавший на территорию Монако.
Я внимательно слушаю его слова, стараясь услышать сейчас не столько их смысл, сколько интонации, с которыми они были произнесены, самое их звучание. Такое впечатление, что каким-то непонятным образом Макс Коулер с каждым из своих собеседников говорит на иной манер, причем каждый раз создается впечатление непоколебимой убедительности его слов. Гипнотизирует он их, что ли?