— Зачем объяснять мне все это? — поморщился консул. — Ты знаешь, что я организовал кружок. Вот уже несколько лет мы бьемся над тем, как вернуть нашей армии былую силу. Ясно, что нужна аграрная реформа. Но какая? Попробуй, ущеми интересы патрициев!.. Мы пока не пришли к общему мнению.
— А тем временем Риму все труднее защищаться от внешних врагов и держать в узде миллионы рабов в самой Италии! — подхватил претор. — Стоит ли после этого обижаться отказу?
— Но моему коллеге консулу Флакку сенат дал все, что он затребовал. И дал бы больше, попроси он еще — я ведь видел это по лицам отцов–сенаторов!
— Фульвий Флакк отправляется в Сицилию! — напомнил претор. — Надо положить конец царству рабов, возникшему под самым носом Рима! Подумать страшно: взбунтовавшаяся чернь перебила своих господ, захватила почти все крупные города острова, провозгласила раба по имени Евн своим базилевсом, назвала себя «Новосирийским царством» и двухсоттысячным войском подступила к Мессане! К самой границе Италии!
— Рабы останутся рабами, будь их хоть миллион! — отрезал Эмилиан. — Да, они разбили несколько небольших отрядов наших преторов. Но как только до них дойдет весть, что в Сицилии высадилась консульская армия, помяни мое слово — они разбегутся, как стая зайцев при виде волка!
— Может, вместо осторожного Фульвия Флакка в Сицилию следовало бы отправиться тебе? Ведь у тебя такое громкое имя, что оно одно наводит ужас на целые народы!
— Орел не ловит мух! — перебил претора Эмилиан. — С рабами справитесь без меня. Мне хватит дел и под Нуманцией. Нужно окружить ее двойной линией укреплений, заново обучить солдат военному делу, навести порядок и мечом или голодом заставить эту крепость сдаться на милость победителя. А наша милость будет обычной: город разрушить, остатки населения продать в рабство!
— Иначе нельзя! — кивнул претор. — И так уже Рим становится похожим на тунику3 жалкого раба! Не успеваем залатать одну дыру, как тут же появляется другая. Не Нуманция — так Сицилия, не Македония — так Греция! Успокоим Сирию — поднимется Египет, утихомирим Египет — снова поднимет голову Сирия!
— Боги совсем забыли, что жертвоприношения Рима были всегда самыми щедрыми и желанными им! — нахмурился Эмилиан.
— Боги помнят об этом! — торопливо возразил претор, с суеверной опаской косясь в сторону статуй. — И потому Египет и Сирия больше не опасны нам! Антиох Сидет, базилевс сирийский, правда, разрушил без нашего ведома Иерусалим, но дальше этого не пошел. А Птолемей Фискон не знает, как ему разделить трон со своими единокровными женами! До других ли ему границ, когда самого вот–вот выгонит из страны Клеопатра Старшая?