«Погубит! Уходи, погубит!»
Особенно напрягало, что Алекс не обладал способностью видеть мертвые сущности, поэтому проходил мимо окна спокойно, а Раду аж подбрасывало от очередного леденящего душу стона.
– Ты волнуешься… – Алекс нежно привлек ее к себе. – Успокойся и расслабься.
Он снова налил шампанского в бокал, присел на край кровати и потянул Раду за руку, устроив девушку у себя на коленях. Она сделала большой глоток и доверчиво прильнула к сильному плечу, с наслаждением вдыхая знакомый запах. Если закрыть глаза и не обращать внимания на ноющего время от времени призрака, то можно убедить себя в том, что все замечательно.
Алекс неразборчиво шепнул два слова, и в помещении вспыхнули свечи. Сначала неярко, а потом разгораясь все сильнее и сильнее. По комнате медленно поплыл сизый ароматный дымок, и Рада совсем успокоилась. Шампанское действительно было хорошим и хмельным – в голове приятно шумело, а руки Алекса, плавно и неторопливо ласкающие бедра, воспринимались как само собой разумеющееся. Даже призрачная дева за окном затихла.
Жадные губы впились в шею, заставив девушку выгнуться им навстречу. Обжигающая ладонь легла на грудь, Рада закрыла глаза и вцепилась в сильные мужские плечи. Утонув в волнах наслаждения, она даже забыла, зачем здесь оказалась. Все стало вдруг совершенно неважным и мелким. Имели значение лишь становящиеся все смелее ласки и хриплое дыхание, вырывающееся из груди.
Рада почувствовала несильную боль в плече, легкое дуновение ветерка и на миг оторвалась от опьяняющих губ Алекса.
Бабочка упорхнула с плеча и замерла над ним, нерешительно подрагивая разноцветными крылышками, словно сомневалась, стоит ли куда-нибудь лететь.
– Смотри… – завороженно прошептала девушка, слегка отстранившись. Глаза Алекса даже в полумраке свечей были неестественно синими, словно два огромных сапфира, и очень внимательными. Он не отрываясь глядел на бабочку, даже протянул руку, но бражник плавно вильнул в сторону от его пальцев.
– Так и должно быть, ведь правда? Она не нужна тебе, пусть летит, – жарко зашептал Алекс, прижимая сильнее, проводя обжигающими ладонями по спине. Рада расслабилась, сдаваясь, и торопливо расстегнула белоснежную рубашку парня, скользнув руками под шелковые полы. Стянула с плеч, обнажая сильную, гладкую грудь, и замерла в испуге. Над левым соском Алекса виднелась побледневшая от времени, но все еще читаемая буква «Р».
Рада спрыгнула с колен, отскочила в сторону и испуганно уставилась на замершего на краю кровати парня. Взгляд на миг прояснился, наваждение исчезло, и девушка с ужасом заметила, как за спиной Алекса сползает со стен дорогая покраска, растворяются обои и мебель, обнажая серые, покрытые плесенью стены. Бабочка, в нерешительности порхающая уже достаточно далеко от плеча, резко рванула обратно, опалив кожу болью. Алекс, прищурив глаза, спросил, и в его по-прежнему мягком голосе слышалась угроза: