– Вот она – гномья работа! – Юрао припал к стене в явном порыве облобызать ее, но тут же вспомнил, что он тут не один, и задумчиво произнес: – Где же мой тайник? И как назло, дух-хранитель уничтожил лист со схемой…
Риан, за которым я увязалась, как только стало ясно, что в конторе уже безопасно, в мгновение нашел тайник, даже не обратив внимания на то, как обиженно вытянулось лицо Юрао, и открыл все, не прибегая к поиску ключа. Затем, вывалив бумаги на стол, начал их просматривать. И ничего в итоге не нашел.
– В кабинете Дэи тоже ничего, я еще утром просмотрел, – произнес Эллохар.
– Тогда почему приставил к ней шайгена? – устало спросил Риан.
Искоса взглянув на меня, директор Школы Искусства Смерти сказал:
– Кто-то очень хочет смерти твоей избранницы, Тьер.
– Какой в этом смысл? – но голос магистра вмиг стал хриплым. – И если бы охота велась на Дэю, хватило бы одного каррага. Но угрозы ее жизни не было, защита так и не активировалась.
Эллохар промолчал, но снова на меня посмотрел. Я же целиком и полностью поддерживала умозаключения лорда-директора. А вот он мои – нет, и в итоге меня и Юрао выставили из конторы. Правда, Эллохар мне свой плащ так и оставил, и снимать запретил. Как запретили нам и покидать Ардам, к тому времени уже окруженный магическим контуром Бессмертных, то есть в академию вернуться я не могла. Недолго думая, мы с партнером пошли к Тоби, где нас и обогрели, и накормили, и утешили, и выслушали даже.
– В общем, вот что я думаю, – осторожно ломая ложечкой свой кусок торта, начал Тоби, – дело связано с лордом Тьером. С него все началось.
– Не уверен в этом. – Юрао тяжело вздохнул, он так вздыхал с того самого момента, как Эллохар взял за шкирку адептку Смерти и отправил в синее пламя, не слушая ее возражений.
– Мне тоже кажется, что не с ним, – вставила я, – тут всюду человеческая магия замешана. Но ведьма эта явно морская, и карраги – они тоже морские создания.
И Тоби, и Юрао в ожидании продолжения смотрели на меня, а я… ну да, молчу, как и всегда. У меня исходных данных было больше, чем у дроу, но я рассказать не решилась. Не потому, что не доверяла, тут дело в другом – хватило мне помирающего на моих руках партнера, чтобы начать ценить его жизнь. И я молчала о том, что имело место нападение на Бессмертных и один почти погиб, что по столице ходит кто-то, без опасений использующий проклятия выше седьмого уровня, и что есть кто-то достаточно гениальный и одаренный, чтобы создать формулу, усиливающую до смертельного исхода любое, даже самое простое проклятие. Зато я могла сказать: